Год назад мой ник не был мейнстримом...
Название: Кто-то близкий
Автор: ComeWhatMay
Бета: Babushka Batman
Рейтинг: NC-17
Персонажи: Курт, Блейн, Себастьян, Джефф
Жанр: romance
Дисклеймер: Всё принадлежит правообладателям.
Статус: в процессе написания
Примечания: AU к событиям сериала с 3.08 включительно; в главе использован абзац из песни, перевод которого был найден на просторах сети и принадлежит Елене Мурашовой; Эта глава короткая опять из-за деления на сцены, 8ая глава соответственно длиннее.
глава 7Курт, наконец, отстранил от себя двое плечиков с вещами, которые прижимал к груди и придирчиво рассматривал в зеркало. С вздохом он повесил одну вешалку обратно в шкаф, а вторую, не глядя, бросил в сторону своей постели.
Вся его комната напоминала сейчас нашествие группы домушников: открытые дверцы, распотрошенные ящики, повсюду полу заполненные и пустые коробки, заваленные различными предметами вертикальные и около вертикальные поверхности... И, конечно же – вещи. Много вещей: одежда, диски, аксессуары, книги, косметика, ноты... Развешанные, разложенные, разбросанные, наваленные... И посреди сего хаоса, а точнее в его эпицентре – кровати, на которой покоились пугающие груды одежды – возлежал Блейн и, подпирая щеку рукой, лучился довольством и хорошим настроением. Летящую в него рубашку он без труда поймал и отработанным движением отложил в наваленную слева от себя стопку.
- Ценный груз прибыл. Диспетчер запрашивает ответ базы, - глумливо прогундосил он.
Курт только нахмурился и, уперев руки в бока, продолжал напряженно и в крайней степени задумчиво смотреть в недра гардероба. Что-то героическое, по мнению Блейна, в этом определенно было. Он расслабленно улыбнулся и, решив, что ответа так и не дождется, откинулся на кровать, которая, будучи усеяна слоями разномастной ткани, представляла собой очень мягкое ложе.
Вообще, изначально предполагалось, что Андерсон пришел, чтобы помочь Курту собирать вещи для переезда. Но на деле участие брюнета в процессе сводилось к ленивому валянию на постели, подгребанию под себя периодически прилетающих от шкафа вещей и отпусканию различной степени остроумия комментариев. Впрочем, оба парня были совершенно не против такого распределения обязанностей.
Блейн довольно потянулся и сладко вздохнул:
- Сегодня просто отличный день! – уголки его губ неумолимо ползли вверх, и он ничего не мог с этим поделать. Он испытывал небывалое воодушевление.
Курт бросил на него хмурый взгляд и, наконец, заговорил:
- На самом деле, я не понимаю, чему ты так радуешься.
- Как чему? Разве это не потрясающе? Мы съезжаемся! - Блейн приподнялся, чтобы счастливо глянуть на своего партнера, не переставая при этом улыбаться. – Ты веришь, что это действительно происходит?
Хаммел вздохнул и присел на пуфик. Он только сейчас заметил, как устали его ноги от многочасового метания по дому и глубокомысленного простаивания у шкафа.
- Да, это удивительно, - согласился он. - И я тоже рад, но, - он взмахнул рукой, - ты ведь понимаешь, сколько сложностей нас ждет?.. По-моему, это серьёзный повод поволноваться.
- Для тебя что угодно - повод поволноваться, - снисходительно глянул на него Блейн. – Тебе, вообще, только дай повод.
Курт отвел взгляд в сторону и негромко заговорил:
- Нам надо хорошо подумать, что стоит с собой брать, а что нет – три месяца сложная дата, это и не много, и немало. Стоит подумать о перевозке, о деньгах, о распределении обязанностей. Господи, я никогда ни с кем вдвоем не жил!
Андерсон безмятежно смотрел в потолок:
- О деньгах мы уже думали. У нас обоих есть накопления с летней работы, - он улегся на бок, снова подпирая щеку ладонью. – Я свои копил несколько лет, так что там собралась достаточно приличная сумма. Ну давай, скажи, какой я у тебя хозяйственный, – он заискивающе улыбнулся.
Но второй парень бросил на него скептичный взгляд:
- Зная тебя, я уверен, что ты просто копил на какую-то дорогостоящую ерунду. Которая была ерундой на столько, что родители просто отказывались спонсировать её покупку.
Андерсон покраснел:
- Какая разница, а?.. – смущенно возразил он и заложил руки за голову. - В любом случае, деньги - это не проблема. И мы уже, по-моему, решили, что багажника твоей машины хватит, чтобы перевезти вещи от каждого из нас.
- Ох, это ведь мелочи, а вовсе не решение всех проблем! – отчаянно отозвался Курт.
Андерсон перевернулся на живот и глянул на него серьёзнее:
- По-моему, минуту назад эти мелочи были для тебя концом света.
Он снова тепло улыбнулся, глядя на расстроенное и растерянное выражение лица своего парня, и, поднявшись с кровати, опустился на колени возле ног Курта и взял его ладони в свои:
- Курт. Да, это будет нелегко. Да, нам обоим страшно. Но мы справимся. Оно того стоит.
Хаммел, немного успокоенный близостью Блейна, быстро глянул на него и буркнул, снова опуская глаза:
- Что-то я не вижу, чтобы тебе было страшно.
- Конечно, я боюсь, - признался Андерсон, склоняя голову на бок. – Но знаешь, что помогает мне преодолеть это?
Курт просто не мог отвести глаз от его проникновенного взгляда, будто попадая под гипноз манящих карих глаз. Похоже, он никогда не сможет бороться с этим... И Хаммел просто чуть покачал головой, продолжая тонуть в глазах Блейна. Тот улыбнулся мягко, совсем иначе, чем раньше:
- Мысль о том, что каждый день, окончив занятия, я буду видеть дома тебя. Что на ночь я буду слушать не просто голос в трубке, а смогу поцеловать тебя и увидеть, как ты пьёшь своё молоко перед сном. Что смогу наблюдать, как ты часами выбираешь наряд для свидания со мной. Что по выходным смогу наслаждаться твоими восхитительными утренними блинчиками. Что я буду слышать, как ты учишь свою партию, и всегда буду рядом, чтобы помочь отрепетировать двухголосье. Что когда я услышу потрясающую новую песню, я тут же смогу показать её тебе.
Курт смущенно опустил ресницы. Порой Блейн умел быть очень убедительным...
«Что, когда тебе будет больно, ты не сможешь спрятать это, и я буду рядом» - Блейн не сказал этого вслух. Но не мог перестать думать об этом. И просто потянулся к Курту, не давая себе застрять в этих размышлениях. Хаммел наклонился ему навстречу и проговорил уже почти в самые губы:
- Как бы ты не заливал мои уши розовым сиропом, я отлично понимаю, что при совместном быте я обязательно пару раз в день буду хотеть придушить тебя, - но на его губах все равно играла улыбка. И Блейн без промедления прильнул к мягким губам.
- Я знаю, что ты любишь сироп, - сказал он, чуть отстранившись и игриво лизнув губы Курта. А после ещё раз и ещё, каждый раз проникая чуть глубже, дразня язык партнера. Курт прикрыл глаза и потянулся навстречу ласкающим губам.
- И меня, - прошептал Блейн, вовлекая разомлевшего юношу в глубокий поцелуй. Руки Андерсона покоились на талии Курта, и брюнету нравилось это положение, когда Хаммелу приходилось тянуться вниз, чтобы достать до его губ, а Блейну приходилось запрокидывать голову, но при этом он оставался ведущим в поцелуе. Это было какое-то особое доверие. Особое удовольствие. Руки Курта гладили его спину, ладони же брюнета потихоньку сползали на бедра парня, поглаживая и сжимая. Они оторвались друг от друга, и Курт обнял Блейна, обвив его шею руками, прижимая к себе. Тот прикрыл глаза, чувствуя своей щекой легкое прикосновение шеи Хаммела. Оба старались отдышаться и чуть остыть. Все это слишком распаляло их. Спустя минуту Курт немного отстранился и погладил плечи брюнета, рассматривая его лицо и улыбаясь:
- Я могу готовить тебе блинчики хоть каждый день. Могу вообще что угодно готовить для тебя.
- Совсем-совсем что угодно?.. – заговорщицки заулыбался Андерсон. На что мальчик оскорблено вздернул подбородок:
- Нет рецепта, который Курт Хаммел не смог бы освоить.
Его взгляд снова стал ласковым. Он погладил большими пальцами щеки Блейна и заговорил:
- Знаешь, я тоже рад, что каждый раз, когда захочу тебя увидеть - а со мной это часто случается - смогу просто обернуться или пройти в соседнюю комнату. Даже не верится, что по утрам у меня будет возможность запустить руки в твои волосы, пока ты ещё не успел заключить их в тюрьму из геля. Ты ведь знаешь, как мне нравится касаться их, когда они так непослушно вьются...
Его пальчики прошлись снова к плечам, и парень склонил голову набок, наблюдая за собственными кончиками пальцев, выводящими узоры на обтянутых футболкой руках брюнета:
- Мне нравится, что я смогу наблюдать, как ты смотришь футбол – ты такой забавный в эти моменты. Нравится, что когда буду читать или делать что-то подобное, смогу попросить тебя просто посидеть рядом, - в глазах Хаммела появились смешинки. – А ещё я, наконец, смогу добраться до тех твоих трех ужасных бабочек и незаметно избавиться от них.
- Ты не посмеешь, - шутливо прищурился брюнет. – В крайнем случае, они превратятся в настоящих и улетят от такого злюки.
Курт закатил глаза:
- Ты просто невозможен... – но тут его улыбка чуть померкла, и он опустил взгляд.
- Но, несмотря на все это, я должен сказать тебе кое-что.
По его интонациям Андерсон понял, что то, что он не может сейчас видеть глаза Курта – мальчик их старательно отводил - это принципиальный момент. Поэтому, не пытаясь сменить положение, он только крепче обнял парня, давая понять, что слушает.
- Я... Ты сам понимаешь, много думал о том, что мы собираемся сделать. И пришел к выводу, что должен сказать... – Блейн увидел, как грудная клетка Хаммела наполнилась воздухом и опала, - Блейн, мне необходимо личное пространство. Я имею в виду, что мне нужно бывать одному. Я не смогу быть с кем бы то ни было двадцать четыре часа в сутки. Дело не в тебе, понимаешь?.. – руки Курта беспокойно забродили по спине брюнета, ласково прося прощения. - Просто это слишком для меня.
Наступила тревожная тишина. Курт тихо произнес:
- Это нормально?..
Блейн ответил, все же заглядывая ему в лицо:
- Я думаю, что могу понять. Я постараюсь быть не слишком назойливым, хорошо? – он неуверенно улыбнулся и пожал плечами. – Возможно, со временем мы сможем договориться о каких-то правилах, верно? – он улыбнулся шире. – Разве мы не для этого все это и затеяли? Чтобы научиться быть друг с другом.
Курт кивнул и погладил скулу брюнета. Блейн повернул голову, целуя теплую ладонь. Он уткнулся в неё носом и бросил на Курта взгляд:
- Я тоже должен тебе кое-что сказать. Точнее спросить.
Хаммел кивнул. Андерсон скосил глаза в сторону, кивая туда же подбородком:
- Я вижу ту самую коробу. С вещами из подвала. Почему ты до сих пор не разобрал её? Это ведь не забывчивость или занятость, верно?
Курт слегка поерзал под пристальным взглядом брюнета, наконец, признаваясь:
- Я не смог, - он посмотрел на Андерсона как-то горестно. - После твоих слов я задумался и понял, что действительно слишком привязан к вещам. И... Я открыл её и просто не смог... Все что лежит в ней... Что я буду делать, если этого не станет?.. Это невозможно.
Он только покачал головой и сжал губы.
- Давай не будем об этом, - сухо проговорил он.
Блейн погладил его бока. Обычно подобного тона хватало, чтобы брюнет решал оставить неприятную для собеседника тему,но сейчас в нем взыграло неукротимое вдохновение, поэтому он вдруг процитировал:
- «Мои ботинки – это не я».
- Что?.. – не понял Курт, от неожиданности даже не протестуя против продолжения темы.
Андерсон почесал в затылке:
- Это из книги одного психолога*. Моя мама увлекается, ты знаешь.
Курт только фыркнул, одним этим звуком выражая, что да, он-то отлично знает, но что толку от этого её увлечения, если она как вела себя несправедливо по отношению к сыну, так и продолжает...
- Я позаимствовал у неё как-то эту книгу. У того терапевта была история про одного мужчину, который вдруг осознал, что так болезненно воспринимает критику своей работы, потому что ассоциирует то, что делает и свои вещи с самим собой. Но, на самом деле, это ведь не так. Все это не часть нас, не наша суть. Там было что-то про границы личности... – парень чуть задумался. – Так что не переживай так. Я думаю, тебе стоит прочесть об этом. Возможно, это хоть немного поможет тебе.
Курт грустно улыбнулся и искренне сказал:
- Спасибо. Я посмотрю.
Он неосознанно обвел взглядом комнату, вещей в которой, за счет беспорядка, казалось, было сейчас ещё больше, чем обычно. «Похоже на целый бастион или крепость, - подумалось парню. - Как будто все это действительно делает меня больше».
Тут брюнет оживился, молниеносно перескакивая на другую тему:
- Кстати, о новых песнях! – он поднялся с колен и поискал глазами свою сумку. – На днях я услышал потрясающую вещь! – достав флешку, он сел за компьютер Курта, не переставая болтать. – Одна группа взяла песню певицы шестидесятых – я никогда раньше о ней не слышал – и, сохраняя её голос, сделала эту песню в современной обработке. Звучит изумительно! Полное ощущение, что они записывались с ней на самом деле, а не просто использовали старую запись. Я люблю рок-н-ролльное звучание, ну, ты в курсе, - улыбнулся парень, находя песню и ставя её на воспроизведение.
Послышалось фанковое энергичное вступление, и на его фоне заговорил женский чуть хрипловатый голос, видимо, обращавшийся к зрителям в зале. Курт вздрогнул. Он вскинул голову неверяще вслушиваясь, но голос замолк, давая пространство музыкальному проигрышу. Мальчик замер, терзаемый сомнением, в его глазах замелькали непонятные эмоции, его дыхание чуть сбилось. Зазвучал первый куплет**:
Oh lord won't you buy me a Mercedes Benz.
My friends all drive porsches, I must make amends.
Worked hard all my lifetime, no help from my friends.
So oh lord won't you buy me a Mercedes Benz
О, Боже, пошли мне один мерседес!
Друзья все на порше
И мне позарез!
Всю жизнь я пахала
Никто не помог
Один мерседес, пошли мне, о, Бог!
Хаммел с первых строчек неожиданно вскочил и метнулся к двери комнаты, поспешно захлопывая её, а после подлетая к Блейну и горячими клавишами закрывая плеер, не давая дозвучать до конца даже первому четверостишью.
Голос из динамиков оборвался, и в повисшей тишине темноволосый парень недоумевающе уставился на своего друга и даже не мог ничего спросить, удивленный такой реакцией. Курт побледнел и выглядел испуганно, но на Блейна смотрел почти зло, брюнет никогда не видел у него такого взгляда:
- Ты случайно наткнулся на эту песню? – Курт прошипел этот вопрос почти угрожающе. В его голове тут же вспыхнули воспоминания о вечере, когда они смотрели «Горбатую гору». «Он мог успеть прочитать тогда на экране. Он мог. Мог посмотреть потом. Мог найти специально. Специально поставить сейчас». Внутренняя паника сотрясала, мысли больно стукались друг о друга, с противном треском бильярдных шаров, и он не мог нормально думать, просто впиваясь острым взглядом в лицо Андерсона.
Тот выглядел огорошенным, сбитым с толку и непонимающим, что происходит, и просто выдохнул в ответ:
- Да... – все ещё не в силах сформулировать вопрос о том, что, черт возьми, здесь происходит. Потому что вопросов на эту тему крутилось в его голове слишком много.
На лице бывшего Соловья было такое искреннее детское недоумение и обида за непонятную агрессию, направленную на него, что только благодаря этому Курт осознал, что брюнет действительно говорит чистую правду. Лицо мальчика стало растерянным, и руки сами собой сжались в кулаки. Это и, правда, случайность. О чем он вообще думал?.. Даже если бы Блейн и запомнил тогда название той закачки – что, кстати, очень мало вероятно – то он вряд ли бы придал этому какое-то значение... Какой же ты дурак, Хаммел... Пора лечиться, на этот раз от паранойи. Он стоял перед Блейном и не знал, что теперь делать. Потому что сам себя выдал, и его поведение в этой ситуации уже давно пересекло отметку «да ерунда, давай забудем».
- Курт, в чем дело? Почему ты?.. – голос подвел Андерсона, и он затих, продолжая смотреть на неясные метаморфозы в состоянии своего парня.
Курт нервно заходил по комнате, не обращая внимания, что постоянно натыкается на коробки, которые сейчас словно перестали для него существовать. Он судорожно переплел пальцы рук и постоянно ими двигал, словно они передавали беспокойное копошение мыслей в его голове. Он, наконец, уселся на кровать и еле поборол желание уткнуться лицом в ладони и застонать от отчаянья – как он надеялся, что эта тема не всплывет никогда... Но нужно держать себя в руках, он ещё может удержать все это под контролем, у него получится. Хотя бы отчасти. Он поднял лицо к Андерсону и почувствовал себя сидящим в центре огромной арены, а Блейна занимающим верхние ряды на огромной трибуне, которая возвышалась настолько, что Курт казался оттуда совсем крошечным. Крошечным и беспомощным.
Он должен был объяснить все Блейну. Но он так не хотел. Весь Блейн ассоциировался со всем лучшим, что у него было – теплым, светлым, безопасным. И так не хотелось связывать его с чем-то другим – черным, давящим, отжитым... Даже просто знанием. Рассказать об этом – значит пустить на ту сторону. Будь его воля, он бы продержал брюнета в неведении вечно. Но чувствовал, что эта ситуация не то, что можно просто так оставить. Что Блейн не отпустит это, не сможет на этот раз простить ему молчание. Тем более, сейчас, когда у них такие совместные планы, когда они так стремительно идут на сближение, Курт не хотел, чтобы все пошло не так, чтобы это превратилось в катастрофу и их обоих погребло под обломками.
- Иди сюда, - позвал Хаммел. – Сядь мне за спину, пожалуйста, - с вздохом попросил парень.
Брюнет, ничего не спрашивая, выполнил его просьбу. Курт почувствовал, как кровать чуть прогнулась, принимая вес второго парня, и просто затылком ощутил, что тот хмурится. Но от смены положения все равно стало легче. Можно представить, что он один и говорит сам с собой. Что угодно, пусть даже такая смешная попытка обмануть себя, лишь бы справится с этим.
- Эта певица... – он прокашлялся, в горле внезапно пересохло. – Это Дженис Джоплин. Она... Послушай, мой папа не должен слышать её из моей комнаты... – он замолчал, понимая, что так только больше запутывает Блейна.
- Когда мы с ним остались одни, - голос стал ломким.
...когда умерла мама.
- То мы переносили это очень тяжело. Тяжелее чем можно представить.
...это был сущий ад.
- И не только из-за самой потери. Нам было трудно друг с другом. Она, – даже так ему было тяжело это упоминание, - была нашей связью и... Мы остались не только каждый с зияющей дырой, но и с осознанием, что не можем... понять друг друга. Не говоря о том, чтобы помочь друг другу пережить это.
Блейн молча слушал и не мог поверить, что слышит это от того самого Курта Хаммела. Ему всегда казалось, что у них с отцом идеальные отношения, что они пережили то время благодаря тому, как относятся друг к другу...
- Все это затянулось на долгое время...
...не могу вспоминать, как жил те несколько лет.
- Тяжелое время. И... – Курт очень аккуратно подбирал слова и одновременно боролся с комком в горле. – В итоге это привело к некоторому кризису. Об этом периоде не принято вспоминать в нашей семье. Я... Вел себя ужасно. Делал неправильные вещи.
...не говорить больше.
- Но мы справились с этим. Мы стали ближе, пройдя через это. Научились по-настоящему ценить друг друга. Но... Не стоит вспоминать об этом времени. Пускай все остаётся в прошлом.
Он помолчал и, закинув голову, продолжил:
- Я слушал её тогда целыми днями. Дженис. Не переставая, мне казалось, что это все, что поддерживает меня. Я не знаю, как это не свело меня с ума.
...может быть и свело.
- И сейчас... Понимаешь, это как табу?.. Он не должен думать, что я снова слушаю её.
...не должен знать, что я слушаю её.
- Это как символ тех дней. Тревожный звонок для него. Поэтому, пожалуйста, Блейн...
Курт вздрогнул от собственного голоса. Это имя не должно звучать посреди рассказа о том, что произошло тогда. Это так неправильно. Но это ведь ничего не меняет, правда? Он все так же рядом, он все так же любит, правда? Правда?!..
Хаммел не выдержал и откинулся назад, ища объятий Блейна. И почувствовал как будто электрический разряд от рук, обвивших его. Но упрямо прижался ближе, утыкаясь носом в шею Андерсона.
- Пожалуйста, никогда не упоминай при нем. Никогда не включай здесь. Прошу тебя. Ради всеобщего блага.
Брюнет крепко обнимал жмущегося к нему парня и думал о том, что так ничего и не понял. Что произошло тогда? О чем они не хотят вспоминать?.. Но и того, что он услышал, было много. Очень много. Он и подумать не мог о чем-то подобном. Сколько Курт носит в себе? Почему иногда превращается в чужого, незнакомого человека?.. Блейн ведь хотел узнать больше? Вот и узнал. Почему же это вовсе не приносит облегчения? Андерсон никак не мог разобраться в своих чувствах и определиться – он знает сейчас слишком мало или слишком много?..
- Я не могу больше. Давай пока остановимся на этом?.. – прошептал Курт.
Брюнет кивнул, успокаивающе целуя в висок и крепче обнимая его. Желание защитить Курта от плохих воспоминаний, пускай и таким примитивным способом, как объятие, быстро перекрыло все остальные чувства. Как бы там ни было, стоит жить настоящим. Сейчас его партнеру нужна поддержка, и, чтобы оказать её, Блейн старается изо всех сил. Ему самому сейчас так хочется ощутить близость Курта как можно ярче, чтобы почувствовать что, вот он – из плоти и крови, рядом с ним. Рядом с ним. С ним.
- Я люблю тебя, - едва слышно сказал Курт.
Блейн благодарно потерся щекой о его макушку. Нарушать тишину, наконец, установившегося между ними хрупкого равновесия не хотелось.
Все хорошо. Все будет хорошо.
*Речь идет о книге Ирвина Ялома «Лечение от любви».
** послушать песню www.moskva.fm/artist/janis_joplin_vs_medicine_h...
Автор: ComeWhatMay
Бета: Babushka Batman
Рейтинг: NC-17
Персонажи: Курт, Блейн, Себастьян, Джефф
Жанр: romance
Дисклеймер: Всё принадлежит правообладателям.
Статус: в процессе написания
Примечания: AU к событиям сериала с 3.08 включительно; в главе использован абзац из песни, перевод которого был найден на просторах сети и принадлежит Елене Мурашовой; Эта глава короткая опять из-за деления на сцены, 8ая глава соответственно длиннее.
глава 7Курт, наконец, отстранил от себя двое плечиков с вещами, которые прижимал к груди и придирчиво рассматривал в зеркало. С вздохом он повесил одну вешалку обратно в шкаф, а вторую, не глядя, бросил в сторону своей постели.
Вся его комната напоминала сейчас нашествие группы домушников: открытые дверцы, распотрошенные ящики, повсюду полу заполненные и пустые коробки, заваленные различными предметами вертикальные и около вертикальные поверхности... И, конечно же – вещи. Много вещей: одежда, диски, аксессуары, книги, косметика, ноты... Развешанные, разложенные, разбросанные, наваленные... И посреди сего хаоса, а точнее в его эпицентре – кровати, на которой покоились пугающие груды одежды – возлежал Блейн и, подпирая щеку рукой, лучился довольством и хорошим настроением. Летящую в него рубашку он без труда поймал и отработанным движением отложил в наваленную слева от себя стопку.
- Ценный груз прибыл. Диспетчер запрашивает ответ базы, - глумливо прогундосил он.
Курт только нахмурился и, уперев руки в бока, продолжал напряженно и в крайней степени задумчиво смотреть в недра гардероба. Что-то героическое, по мнению Блейна, в этом определенно было. Он расслабленно улыбнулся и, решив, что ответа так и не дождется, откинулся на кровать, которая, будучи усеяна слоями разномастной ткани, представляла собой очень мягкое ложе.
Вообще, изначально предполагалось, что Андерсон пришел, чтобы помочь Курту собирать вещи для переезда. Но на деле участие брюнета в процессе сводилось к ленивому валянию на постели, подгребанию под себя периодически прилетающих от шкафа вещей и отпусканию различной степени остроумия комментариев. Впрочем, оба парня были совершенно не против такого распределения обязанностей.
Блейн довольно потянулся и сладко вздохнул:
- Сегодня просто отличный день! – уголки его губ неумолимо ползли вверх, и он ничего не мог с этим поделать. Он испытывал небывалое воодушевление.
Курт бросил на него хмурый взгляд и, наконец, заговорил:
- На самом деле, я не понимаю, чему ты так радуешься.
- Как чему? Разве это не потрясающе? Мы съезжаемся! - Блейн приподнялся, чтобы счастливо глянуть на своего партнера, не переставая при этом улыбаться. – Ты веришь, что это действительно происходит?
Хаммел вздохнул и присел на пуфик. Он только сейчас заметил, как устали его ноги от многочасового метания по дому и глубокомысленного простаивания у шкафа.
- Да, это удивительно, - согласился он. - И я тоже рад, но, - он взмахнул рукой, - ты ведь понимаешь, сколько сложностей нас ждет?.. По-моему, это серьёзный повод поволноваться.
- Для тебя что угодно - повод поволноваться, - снисходительно глянул на него Блейн. – Тебе, вообще, только дай повод.
Курт отвел взгляд в сторону и негромко заговорил:
- Нам надо хорошо подумать, что стоит с собой брать, а что нет – три месяца сложная дата, это и не много, и немало. Стоит подумать о перевозке, о деньгах, о распределении обязанностей. Господи, я никогда ни с кем вдвоем не жил!
Андерсон безмятежно смотрел в потолок:
- О деньгах мы уже думали. У нас обоих есть накопления с летней работы, - он улегся на бок, снова подпирая щеку ладонью. – Я свои копил несколько лет, так что там собралась достаточно приличная сумма. Ну давай, скажи, какой я у тебя хозяйственный, – он заискивающе улыбнулся.
Но второй парень бросил на него скептичный взгляд:
- Зная тебя, я уверен, что ты просто копил на какую-то дорогостоящую ерунду. Которая была ерундой на столько, что родители просто отказывались спонсировать её покупку.
Андерсон покраснел:
- Какая разница, а?.. – смущенно возразил он и заложил руки за голову. - В любом случае, деньги - это не проблема. И мы уже, по-моему, решили, что багажника твоей машины хватит, чтобы перевезти вещи от каждого из нас.
- Ох, это ведь мелочи, а вовсе не решение всех проблем! – отчаянно отозвался Курт.
Андерсон перевернулся на живот и глянул на него серьёзнее:
- По-моему, минуту назад эти мелочи были для тебя концом света.
Он снова тепло улыбнулся, глядя на расстроенное и растерянное выражение лица своего парня, и, поднявшись с кровати, опустился на колени возле ног Курта и взял его ладони в свои:
- Курт. Да, это будет нелегко. Да, нам обоим страшно. Но мы справимся. Оно того стоит.
Хаммел, немного успокоенный близостью Блейна, быстро глянул на него и буркнул, снова опуская глаза:
- Что-то я не вижу, чтобы тебе было страшно.
- Конечно, я боюсь, - признался Андерсон, склоняя голову на бок. – Но знаешь, что помогает мне преодолеть это?
Курт просто не мог отвести глаз от его проникновенного взгляда, будто попадая под гипноз манящих карих глаз. Похоже, он никогда не сможет бороться с этим... И Хаммел просто чуть покачал головой, продолжая тонуть в глазах Блейна. Тот улыбнулся мягко, совсем иначе, чем раньше:
- Мысль о том, что каждый день, окончив занятия, я буду видеть дома тебя. Что на ночь я буду слушать не просто голос в трубке, а смогу поцеловать тебя и увидеть, как ты пьёшь своё молоко перед сном. Что смогу наблюдать, как ты часами выбираешь наряд для свидания со мной. Что по выходным смогу наслаждаться твоими восхитительными утренними блинчиками. Что я буду слышать, как ты учишь свою партию, и всегда буду рядом, чтобы помочь отрепетировать двухголосье. Что когда я услышу потрясающую новую песню, я тут же смогу показать её тебе.
Курт смущенно опустил ресницы. Порой Блейн умел быть очень убедительным...
«Что, когда тебе будет больно, ты не сможешь спрятать это, и я буду рядом» - Блейн не сказал этого вслух. Но не мог перестать думать об этом. И просто потянулся к Курту, не давая себе застрять в этих размышлениях. Хаммел наклонился ему навстречу и проговорил уже почти в самые губы:
- Как бы ты не заливал мои уши розовым сиропом, я отлично понимаю, что при совместном быте я обязательно пару раз в день буду хотеть придушить тебя, - но на его губах все равно играла улыбка. И Блейн без промедления прильнул к мягким губам.
- Я знаю, что ты любишь сироп, - сказал он, чуть отстранившись и игриво лизнув губы Курта. А после ещё раз и ещё, каждый раз проникая чуть глубже, дразня язык партнера. Курт прикрыл глаза и потянулся навстречу ласкающим губам.
- И меня, - прошептал Блейн, вовлекая разомлевшего юношу в глубокий поцелуй. Руки Андерсона покоились на талии Курта, и брюнету нравилось это положение, когда Хаммелу приходилось тянуться вниз, чтобы достать до его губ, а Блейну приходилось запрокидывать голову, но при этом он оставался ведущим в поцелуе. Это было какое-то особое доверие. Особое удовольствие. Руки Курта гладили его спину, ладони же брюнета потихоньку сползали на бедра парня, поглаживая и сжимая. Они оторвались друг от друга, и Курт обнял Блейна, обвив его шею руками, прижимая к себе. Тот прикрыл глаза, чувствуя своей щекой легкое прикосновение шеи Хаммела. Оба старались отдышаться и чуть остыть. Все это слишком распаляло их. Спустя минуту Курт немного отстранился и погладил плечи брюнета, рассматривая его лицо и улыбаясь:
- Я могу готовить тебе блинчики хоть каждый день. Могу вообще что угодно готовить для тебя.
- Совсем-совсем что угодно?.. – заговорщицки заулыбался Андерсон. На что мальчик оскорблено вздернул подбородок:
- Нет рецепта, который Курт Хаммел не смог бы освоить.
Его взгляд снова стал ласковым. Он погладил большими пальцами щеки Блейна и заговорил:
- Знаешь, я тоже рад, что каждый раз, когда захочу тебя увидеть - а со мной это часто случается - смогу просто обернуться или пройти в соседнюю комнату. Даже не верится, что по утрам у меня будет возможность запустить руки в твои волосы, пока ты ещё не успел заключить их в тюрьму из геля. Ты ведь знаешь, как мне нравится касаться их, когда они так непослушно вьются...
Его пальчики прошлись снова к плечам, и парень склонил голову набок, наблюдая за собственными кончиками пальцев, выводящими узоры на обтянутых футболкой руках брюнета:
- Мне нравится, что я смогу наблюдать, как ты смотришь футбол – ты такой забавный в эти моменты. Нравится, что когда буду читать или делать что-то подобное, смогу попросить тебя просто посидеть рядом, - в глазах Хаммела появились смешинки. – А ещё я, наконец, смогу добраться до тех твоих трех ужасных бабочек и незаметно избавиться от них.
- Ты не посмеешь, - шутливо прищурился брюнет. – В крайнем случае, они превратятся в настоящих и улетят от такого злюки.
Курт закатил глаза:
- Ты просто невозможен... – но тут его улыбка чуть померкла, и он опустил взгляд.
- Но, несмотря на все это, я должен сказать тебе кое-что.
По его интонациям Андерсон понял, что то, что он не может сейчас видеть глаза Курта – мальчик их старательно отводил - это принципиальный момент. Поэтому, не пытаясь сменить положение, он только крепче обнял парня, давая понять, что слушает.
- Я... Ты сам понимаешь, много думал о том, что мы собираемся сделать. И пришел к выводу, что должен сказать... – Блейн увидел, как грудная клетка Хаммела наполнилась воздухом и опала, - Блейн, мне необходимо личное пространство. Я имею в виду, что мне нужно бывать одному. Я не смогу быть с кем бы то ни было двадцать четыре часа в сутки. Дело не в тебе, понимаешь?.. – руки Курта беспокойно забродили по спине брюнета, ласково прося прощения. - Просто это слишком для меня.
Наступила тревожная тишина. Курт тихо произнес:
- Это нормально?..
Блейн ответил, все же заглядывая ему в лицо:
- Я думаю, что могу понять. Я постараюсь быть не слишком назойливым, хорошо? – он неуверенно улыбнулся и пожал плечами. – Возможно, со временем мы сможем договориться о каких-то правилах, верно? – он улыбнулся шире. – Разве мы не для этого все это и затеяли? Чтобы научиться быть друг с другом.
Курт кивнул и погладил скулу брюнета. Блейн повернул голову, целуя теплую ладонь. Он уткнулся в неё носом и бросил на Курта взгляд:
- Я тоже должен тебе кое-что сказать. Точнее спросить.
Хаммел кивнул. Андерсон скосил глаза в сторону, кивая туда же подбородком:
- Я вижу ту самую коробу. С вещами из подвала. Почему ты до сих пор не разобрал её? Это ведь не забывчивость или занятость, верно?
Курт слегка поерзал под пристальным взглядом брюнета, наконец, признаваясь:
- Я не смог, - он посмотрел на Андерсона как-то горестно. - После твоих слов я задумался и понял, что действительно слишком привязан к вещам. И... Я открыл её и просто не смог... Все что лежит в ней... Что я буду делать, если этого не станет?.. Это невозможно.
Он только покачал головой и сжал губы.
- Давай не будем об этом, - сухо проговорил он.
Блейн погладил его бока. Обычно подобного тона хватало, чтобы брюнет решал оставить неприятную для собеседника тему,но сейчас в нем взыграло неукротимое вдохновение, поэтому он вдруг процитировал:
- «Мои ботинки – это не я».
- Что?.. – не понял Курт, от неожиданности даже не протестуя против продолжения темы.
Андерсон почесал в затылке:
- Это из книги одного психолога*. Моя мама увлекается, ты знаешь.
Курт только фыркнул, одним этим звуком выражая, что да, он-то отлично знает, но что толку от этого её увлечения, если она как вела себя несправедливо по отношению к сыну, так и продолжает...
- Я позаимствовал у неё как-то эту книгу. У того терапевта была история про одного мужчину, который вдруг осознал, что так болезненно воспринимает критику своей работы, потому что ассоциирует то, что делает и свои вещи с самим собой. Но, на самом деле, это ведь не так. Все это не часть нас, не наша суть. Там было что-то про границы личности... – парень чуть задумался. – Так что не переживай так. Я думаю, тебе стоит прочесть об этом. Возможно, это хоть немного поможет тебе.
Курт грустно улыбнулся и искренне сказал:
- Спасибо. Я посмотрю.
Он неосознанно обвел взглядом комнату, вещей в которой, за счет беспорядка, казалось, было сейчас ещё больше, чем обычно. «Похоже на целый бастион или крепость, - подумалось парню. - Как будто все это действительно делает меня больше».
Тут брюнет оживился, молниеносно перескакивая на другую тему:
- Кстати, о новых песнях! – он поднялся с колен и поискал глазами свою сумку. – На днях я услышал потрясающую вещь! – достав флешку, он сел за компьютер Курта, не переставая болтать. – Одна группа взяла песню певицы шестидесятых – я никогда раньше о ней не слышал – и, сохраняя её голос, сделала эту песню в современной обработке. Звучит изумительно! Полное ощущение, что они записывались с ней на самом деле, а не просто использовали старую запись. Я люблю рок-н-ролльное звучание, ну, ты в курсе, - улыбнулся парень, находя песню и ставя её на воспроизведение.
Послышалось фанковое энергичное вступление, и на его фоне заговорил женский чуть хрипловатый голос, видимо, обращавшийся к зрителям в зале. Курт вздрогнул. Он вскинул голову неверяще вслушиваясь, но голос замолк, давая пространство музыкальному проигрышу. Мальчик замер, терзаемый сомнением, в его глазах замелькали непонятные эмоции, его дыхание чуть сбилось. Зазвучал первый куплет**:
Oh lord won't you buy me a Mercedes Benz.
My friends all drive porsches, I must make amends.
Worked hard all my lifetime, no help from my friends.
So oh lord won't you buy me a Mercedes Benz
О, Боже, пошли мне один мерседес!
Друзья все на порше
И мне позарез!
Всю жизнь я пахала
Никто не помог
Один мерседес, пошли мне, о, Бог!
Хаммел с первых строчек неожиданно вскочил и метнулся к двери комнаты, поспешно захлопывая её, а после подлетая к Блейну и горячими клавишами закрывая плеер, не давая дозвучать до конца даже первому четверостишью.
Голос из динамиков оборвался, и в повисшей тишине темноволосый парень недоумевающе уставился на своего друга и даже не мог ничего спросить, удивленный такой реакцией. Курт побледнел и выглядел испуганно, но на Блейна смотрел почти зло, брюнет никогда не видел у него такого взгляда:
- Ты случайно наткнулся на эту песню? – Курт прошипел этот вопрос почти угрожающе. В его голове тут же вспыхнули воспоминания о вечере, когда они смотрели «Горбатую гору». «Он мог успеть прочитать тогда на экране. Он мог. Мог посмотреть потом. Мог найти специально. Специально поставить сейчас». Внутренняя паника сотрясала, мысли больно стукались друг о друга, с противном треском бильярдных шаров, и он не мог нормально думать, просто впиваясь острым взглядом в лицо Андерсона.
Тот выглядел огорошенным, сбитым с толку и непонимающим, что происходит, и просто выдохнул в ответ:
- Да... – все ещё не в силах сформулировать вопрос о том, что, черт возьми, здесь происходит. Потому что вопросов на эту тему крутилось в его голове слишком много.
На лице бывшего Соловья было такое искреннее детское недоумение и обида за непонятную агрессию, направленную на него, что только благодаря этому Курт осознал, что брюнет действительно говорит чистую правду. Лицо мальчика стало растерянным, и руки сами собой сжались в кулаки. Это и, правда, случайность. О чем он вообще думал?.. Даже если бы Блейн и запомнил тогда название той закачки – что, кстати, очень мало вероятно – то он вряд ли бы придал этому какое-то значение... Какой же ты дурак, Хаммел... Пора лечиться, на этот раз от паранойи. Он стоял перед Блейном и не знал, что теперь делать. Потому что сам себя выдал, и его поведение в этой ситуации уже давно пересекло отметку «да ерунда, давай забудем».
- Курт, в чем дело? Почему ты?.. – голос подвел Андерсона, и он затих, продолжая смотреть на неясные метаморфозы в состоянии своего парня.
Курт нервно заходил по комнате, не обращая внимания, что постоянно натыкается на коробки, которые сейчас словно перестали для него существовать. Он судорожно переплел пальцы рук и постоянно ими двигал, словно они передавали беспокойное копошение мыслей в его голове. Он, наконец, уселся на кровать и еле поборол желание уткнуться лицом в ладони и застонать от отчаянья – как он надеялся, что эта тема не всплывет никогда... Но нужно держать себя в руках, он ещё может удержать все это под контролем, у него получится. Хотя бы отчасти. Он поднял лицо к Андерсону и почувствовал себя сидящим в центре огромной арены, а Блейна занимающим верхние ряды на огромной трибуне, которая возвышалась настолько, что Курт казался оттуда совсем крошечным. Крошечным и беспомощным.
Он должен был объяснить все Блейну. Но он так не хотел. Весь Блейн ассоциировался со всем лучшим, что у него было – теплым, светлым, безопасным. И так не хотелось связывать его с чем-то другим – черным, давящим, отжитым... Даже просто знанием. Рассказать об этом – значит пустить на ту сторону. Будь его воля, он бы продержал брюнета в неведении вечно. Но чувствовал, что эта ситуация не то, что можно просто так оставить. Что Блейн не отпустит это, не сможет на этот раз простить ему молчание. Тем более, сейчас, когда у них такие совместные планы, когда они так стремительно идут на сближение, Курт не хотел, чтобы все пошло не так, чтобы это превратилось в катастрофу и их обоих погребло под обломками.
- Иди сюда, - позвал Хаммел. – Сядь мне за спину, пожалуйста, - с вздохом попросил парень.
Брюнет, ничего не спрашивая, выполнил его просьбу. Курт почувствовал, как кровать чуть прогнулась, принимая вес второго парня, и просто затылком ощутил, что тот хмурится. Но от смены положения все равно стало легче. Можно представить, что он один и говорит сам с собой. Что угодно, пусть даже такая смешная попытка обмануть себя, лишь бы справится с этим.
- Эта певица... – он прокашлялся, в горле внезапно пересохло. – Это Дженис Джоплин. Она... Послушай, мой папа не должен слышать её из моей комнаты... – он замолчал, понимая, что так только больше запутывает Блейна.
- Когда мы с ним остались одни, - голос стал ломким.
...когда умерла мама.
- То мы переносили это очень тяжело. Тяжелее чем можно представить.
...это был сущий ад.
- И не только из-за самой потери. Нам было трудно друг с другом. Она, – даже так ему было тяжело это упоминание, - была нашей связью и... Мы остались не только каждый с зияющей дырой, но и с осознанием, что не можем... понять друг друга. Не говоря о том, чтобы помочь друг другу пережить это.
Блейн молча слушал и не мог поверить, что слышит это от того самого Курта Хаммела. Ему всегда казалось, что у них с отцом идеальные отношения, что они пережили то время благодаря тому, как относятся друг к другу...
- Все это затянулось на долгое время...
...не могу вспоминать, как жил те несколько лет.
- Тяжелое время. И... – Курт очень аккуратно подбирал слова и одновременно боролся с комком в горле. – В итоге это привело к некоторому кризису. Об этом периоде не принято вспоминать в нашей семье. Я... Вел себя ужасно. Делал неправильные вещи.
...не говорить больше.
- Но мы справились с этим. Мы стали ближе, пройдя через это. Научились по-настоящему ценить друг друга. Но... Не стоит вспоминать об этом времени. Пускай все остаётся в прошлом.
Он помолчал и, закинув голову, продолжил:
- Я слушал её тогда целыми днями. Дженис. Не переставая, мне казалось, что это все, что поддерживает меня. Я не знаю, как это не свело меня с ума.
...может быть и свело.
- И сейчас... Понимаешь, это как табу?.. Он не должен думать, что я снова слушаю её.
...не должен знать, что я слушаю её.
- Это как символ тех дней. Тревожный звонок для него. Поэтому, пожалуйста, Блейн...
Курт вздрогнул от собственного голоса. Это имя не должно звучать посреди рассказа о том, что произошло тогда. Это так неправильно. Но это ведь ничего не меняет, правда? Он все так же рядом, он все так же любит, правда? Правда?!..
Хаммел не выдержал и откинулся назад, ища объятий Блейна. И почувствовал как будто электрический разряд от рук, обвивших его. Но упрямо прижался ближе, утыкаясь носом в шею Андерсона.
- Пожалуйста, никогда не упоминай при нем. Никогда не включай здесь. Прошу тебя. Ради всеобщего блага.
Брюнет крепко обнимал жмущегося к нему парня и думал о том, что так ничего и не понял. Что произошло тогда? О чем они не хотят вспоминать?.. Но и того, что он услышал, было много. Очень много. Он и подумать не мог о чем-то подобном. Сколько Курт носит в себе? Почему иногда превращается в чужого, незнакомого человека?.. Блейн ведь хотел узнать больше? Вот и узнал. Почему же это вовсе не приносит облегчения? Андерсон никак не мог разобраться в своих чувствах и определиться – он знает сейчас слишком мало или слишком много?..
- Я не могу больше. Давай пока остановимся на этом?.. – прошептал Курт.
Брюнет кивнул, успокаивающе целуя в висок и крепче обнимая его. Желание защитить Курта от плохих воспоминаний, пускай и таким примитивным способом, как объятие, быстро перекрыло все остальные чувства. Как бы там ни было, стоит жить настоящим. Сейчас его партнеру нужна поддержка, и, чтобы оказать её, Блейн старается изо всех сил. Ему самому сейчас так хочется ощутить близость Курта как можно ярче, чтобы почувствовать что, вот он – из плоти и крови, рядом с ним. Рядом с ним. С ним.
- Я люблю тебя, - едва слышно сказал Курт.
Блейн благодарно потерся щекой о его макушку. Нарушать тишину, наконец, установившегося между ними хрупкого равновесия не хотелось.
Все хорошо. Все будет хорошо.
*Речь идет о книге Ирвина Ялома «Лечение от любви».
** послушать песню www.moskva.fm/artist/janis_joplin_vs_medicine_h...
@темы: Фанфики: макси, Персонаж: Блэйн, Персонаж: Курт, NC-17
-
-
12.03.2012 в 00:47-
-
15.03.2012 в 21:58-
-
21.03.2012 в 00:41Гость, спасибо, думаю это слишком высокая оценка ))) Стараемся помаленьку ))