Автор: Foxxed
Переводчик: Али ДжиДжи
Бета: нет, если в тексте есть ошибки, пожалуйста, сообщите мне
Количество слов: около 36000 (в этой главе около 5000)
Жанр: AU, драма, флафф, романтика
Разрешение на перевод: получено
Разрешение на размещение: только в этом сообществе.
Дисклеймер: Всё принадлежит правообладателям.
Сюжет: Курт Хаммел - талантливый и острый на язык шеф-повар, специализирующийся на французской кухне. Когда напротив его ресторана открывает двери ресторан-пиццерия, Курт нос к носу сталкивается со своим бывшим врагом из кулинарной школы - вечно улыбающимся и напевающим песенки шеф-поваром, специализирующемся на итальянской кухне, Блэйном Андерсоном. Конечно, от такого соседства не стоит ждать ничего доброго...
От переводчика: L'Entrée - с фр. "первое". Первое блюдо, которое подаётся к столу (часто это салат или другое лёгкое блюдо).
Нонна - с итал. бабушка.
Секач - короткий тяжёлый нож с широким топоровидным клинком. По своей конструкции напоминает гибрид топора и ножа.
De nada (исп.), de rien (фр.) - не за что.
Il vero amorе - с итал. Истинная любовь.
Глава 1. L’Aperitif
L'Entrée
L'Entrée
Курт не отходил от правой створки двери, вынудив официантов протискиваться с тележками с десертами через левую. Но никто, даже Квин и Сантана, не решался попросить его отойти или спросить, что произошло.
Стараясь, чтобы его не заметили, Курт наблюдал в круглое окошко в двери за тем, как Блэйн и его друг (любовник? бойфренд?) встают из-за стола, собираясь уходить. Рейчел всё ещё пыталась сгладить неприятное впечатление, которое оставил на посетителей Курт, но Мангуст жестами показывал, что ничего страшного не произошло, и время от времени бросал взгляд на Блэйна, ожидая, что тот присоединится к его заверениям. Но тот лишь загадочно улыбался, надевая тёмное и явно очень дорогое пальто, которое и сам Курт был бы не прочь увидеть в своём гардеробе.
Не было никаких сомнений, что Блэйн пришёл в «La Vedette» только для того, чтобы досадить ему, а Курт моментально заглотил наживку и практически сразу же ответил ему в том тоне, каким он общался с ним, когда они были студентами кулинарного колледжа.
«Как же я ненавижу тебя», - прошептал он, мысленно желая, чтобы они как можно быстрее ушли из ресторана.
На Рейчел лица не было; продолжая извиняться, она пожала руку Мангусту и без успеха попыталась завладеть вниманием Блэйна. Разве она не сказала, что «тихоня очень даже ничего»? Курт мысленно ей посочувствовал. Если бы бедняжка только знала, кто скрывается за этими великолепными чёрными кудрями, за этими пухлыми губами и яркими глазами. За те семь лет, что они не виделись после окончания колледжа, Блэйн ещё больше похорошел, и это только распаляло ненависть Курта. Его волосы были чуть длиннее, чем он помнил, и кудри свободнее падали на лицо, и Курт так же, как тогда, задавался вопросом: если он запустит в них пальцы, будут ли они такими же мягкими на ощупь, какими выглядели на вид.
Блэйн дружелюбно улыбнулся Рейчел и пожал ей руку. Он облетел взглядом ресторан и сказал что-то, от чего девушка к большому неудовольствию Курта довольно зарделась. Внезапно Блэйн посмотрел в его сторону, и их взгляды встретились.
Курт в смятении пригнулся, упустив довольную усмешку, показавшуюся на губах Блэйна, и замер в этой позе около двери. Затем он быстро обернулся и, сев на пол, прислонился к ней спиной. Сегодняшний вечер точно был чем-то из ряда вон.
Квин бросила на него встревоженный взгляд. Где-то вдалеке Курт смог различить приближающееся к двери цоканье каблучков и понял, что ему было самое время делать ноги. Он пока не был готов встретиться с Рейчел лицом к лицу. Однако она не смогла бы надолго задержаться на кухне, поэтому, спрятавшись, он смог бы выиграть пару часов, а может и дотянуть до конца смены, так с ней и не столкнувшись.
Курт подскочил и зигзагами пронёсся по кухне, схватив по дороге открытую бутылку «Мерло» со стола. «Я буду в камере охлаждения», - сказал он Квин, проходя мимо неё твёрдым шагом. «Где-где?» - удивлённо спросила она, но Курт уже скрылся за большой серебристой дверью холодильной камеры, расположенной в глубине кухни.
На мгновение тишина оглушила его. В то время как кухня полнилась различными звуками, внутри камеры царила мёртвая тишина, и Курт почувствовал, как холодный воздух морозит кожу, неприкрытую поварской формой. Он сделал шаг в глубину помещения, и от его губ отлетело облачко пара. В последний раз он прятался в холодильной камере шесть или семь лет назад, когда во время его первой недели во Франции шеф-повар Фурнье, как заведено испокон веков у мастеров и их подмастерье, раскритиковал его умения в пух и прах. Не то чтобы у Курта остались только дурные воспоминания о поездке: он многому научился у шефа Фурнье и благодаря ему понял, что по-настоящему хороший шеф-повар не должен выказывать слабость. Малодушие никогда не сделает тебя великим в твоём деле.
С той знаменательной недели Курт больше не позволял себе давать слабину на кухне Фурнье, но поздними вечерами в своей убогой квартирке он заливался слезами, гадая, сможет ли он продержаться до конца, пока усталость не брала своё, и он не погружался в сон. Иногда он задавался вопросом, смог бы Блэйн выдержать всё это, будь он на его месте, и со временем Курт осознал, что каждый раз, когда у него опускались руки, он думал о Блэйне.
Именно поэтому он не вспоминал о нём после окончания шестилетнего обучения за рубежом – вернувшийся из Парижа Курт Хаммел был человеком, который не знает слова «слабость».
Курт заглянул на полку-другую в безуспешной попытке оправдать своё пребывание в камере охлаждения. В руке он всё ещё держал заткнутое пробкой вино, которое он без особой причины захватил с собой из кухни. Прочитав на этикетке год розлива, он решил, что ему всё равно нечего терять и его так и так уволят, и откупорил бутылку.
До поездки во Францию Курт не ценил по-настоящему вино: обжигающий вкус алкоголя и следующее за ним кислое или сладкое послевкусие. Он никогда не был поклонником спиртных напитков, однако после одного интенсивного мастер-класса он понял, насколько приятнее становится трапеза, если к ней подали правильное вино.
Кроме того, вино помогало позабыть о неприятных моментах в жизни, как сегодняшний, но не опьяняло слишком быстро.
Нахмурившись, Курт отпил прямо из горла и тут же закашлялся, глотнув слишком много. Он сердито отставил бутылку в сторону: ему даже не удавалось насладиться напитком, а виной тому был не кто иной, как Блэйн. Чёртов Блэйн Андерсон, который одним только своим голосом воскресил в его памяти все четыре года обучения в колледже.
Он вспомнил их первую встречу. Это была самая первая пара классической высокой кухни в кулинарном колледже Колумбуса, и Курт планировал отличиться перед преподавателем, блестяще справившись со всеми заданиями и правильно ответив на все его вопросы.
***
Занятие начиналось рано утром. Курт уже сидел в классе и пролистывал, не вчитываясь, страницы книги из списка обязательной литературы, содержание большей части которого ему было уже известно. Он понимал, что от теории, изложенной в «Коммерческих навыках и управлении ресторанным бизнесом» и «Контроле закупок и цен», ему никуда не деться, так как она была необходима для его будущей профессии, но всё же ему не терпелось поскорее перейти от теории к практике и, наконец, заняться готовкой.
Но вот чего он точно хотел бы избежать, так это знакомства со своими сокурсниками. По его мнению, им всем не хватало целеустремлённости и любви к кулинарному искусству. Они только и делали, что бездельничали, барабаня по кухонной утвари, когда учителя не было в классе, или насмехались над ним. Шла только первая неделя обучения, но Курт уже прослыл любимчиком среди преподавателей, которые хвалили его за прилежание и целеустремлённость. По крайней мере, всё так и было, пока кто-то не занял место впереди него.
Курт даже не оторвал взгляда от книги, которую он специально держал близко к лицу, чтобы никто не тревожил его до начала занятия.
«Привет», - раздался рядом с ним незнакомый голос. Напротив него стоял молодой человек, который облокотился на стол Курта, чтобы привлечь его внимание.
«Здравствуй», - холодно ответил Курт, даже не посмотрев в его сторону.
«Осваивая искусство высокой кухни», - прочитал незнакомец надпись на обложке. – «Интересно?»
«Скучно, но обязательно к прочтению», - отрезал Курт.
«О, тогда мне лучше бы тоже приобрести такую…»
«Она значится в твоём списке обязательной литературы».
Незнакомец без предупреждения выхватил учебник из его рук и, присев на край своего стола, провёл по тексту главы, на которой была открыта книга, внимательный взгляд. В это мгновение Курт был благодарен за то, что юноша был отвлечён чтением, потому что, чёрт возьми, его тёмные волосы и яркие глаза в комплекте со стройным тренированным телом представляли весьма и весьма привлекательное зрелище. У него в классе «Классической высокой кухни» учились такие красавчики?
«Или», - наконец сказал симпатичный незнакомец, подняв глаза от книги, - «я всегда могу позаимствовать её у тебя».
Их взгляды пересеклись, и несколько мгновений они просто смотрели друг на друга.
«Отдай», - потребовал Курт, когда его голос вернулся к нему, но незнакомец с шумом захлопнул книгу и положил её на свой стол, вне досягаемости Курта.
«Меня зовут Блэйн», - представился он и протянул ему руку, и Курт нехотя ответил рукопожатием.
«Курт. Можешь вернуть мне книгу?»
«А я смогу готовить с тобой за одним столом?» - всё ещё держа его руку в своей, Блэйн скользнул глазами по пустому месту рядом с Куртом.
«Нет». Будь у него возможность, Курт посещал бы частные занятия; однако коли ему приходилось сносить присутствие своих однокурсников в классной комнате, то местом рядом с собой за столом он делиться был не намерен.
«Тогда скажи «чао» своей книжке».
Курт закатил глаза, всё больше раздражаясь: «Это кража».
«Я всего лишь беру её на время», - пожал плечами Блэйн, - «Но вот ладонь твою я могу придержать у себя дольше».
Краска бросилась Курту в лицо, и он попытался высвободить руку, но Блэйн лишь крепче сжал его ладонь в своей.
«Что ты за назойливый тип!», - воскликнул Курт и мысленно добавил: «И такой симпатичный при этом».
«Обычно меня называют очаровательным», - Блэйн отпустил его руку и сел поближе, облокотившись на его стол и подперев кулаками голову. – «Ты откуда?»
«Тебе это зачем?» - Курт посмотрел на него, вздёрнув бровь.
«Ну, это», - Блэйн нахмурился, и Курт даже не подумал скрыть удовольствие, показавшееся на его лице от того, что ему удалось сбить его с панталыку. – «Я хочу узнать тебя поближе. Из любопытства спрашиваю?» - Блэйн пожал плечами в надежде, что его очаровательное выражение лица скажет всё за него, но для Курта этого было недостаточно.
«Тогда иди любопытничай дальше на своём собственном месте», - сказал он и затем кивнул в сторону учительского стола, за которым их преподаватель уже готовился к началу занятия.
«Пойдешь со мной на ланч?» - спросил Блэйн, и Курт изумлённо уставился на него в ответ. Этот парень приглашал его пообедать вместе с ним?
«Нет», - твёрдо ответил он. Он поступал в кулинарный колледж не для того, чтобы обзавестись парой-тройкой друзей или обедать в компании вора.
«Жаль, я хотел вернуть тебе книгу, если бы ты согласился», - Блэйн обиженно выпятил губы.
«Ты можешь вернуть мне её просто так», - голос Курта зазвучал резче, - «потому что она не твоя».
«Я отдам её, если согласишься пообедать со мной».
«Прошу внимания…» - начал занятие преподаватель, но Блэйн не обернулся на его голос. У Курта было ощущение, что в этот момент он мог бы убить взглядом этого надоедливого парня.
«Пойдёшь со мной на ланч?» - вновь спросил Блэйн.
«Нет». – Курт покачал головой, мысленно спросив себя: «Он что, серьёзно?», - и беззвучно повторил свой отказ. Он ни за что никогда не согласится пообедать с ним.
«Класс уже начался», - голос преподавателя раздался совсем рядом, и Блэйн резко обернулся, подскочив на месте, и уперся глазами в хмурое лицо профессора. Курт прикусил губу, стараясь скрыть улыбку, но она тут же сошла с его губ, когда преподаватель взял со стола Блэйна его книгу: «О, я вижу, что вы уже приобрели необходимую для нашего класса литературу? Замечательно».
«Да, сэр», - вежливо ответил Блэйн; от его слов Курт вспыхнул от гнева.
«Вообще-то…» - хотел было вмешаться он, но Блэйн быстро перебил его:
«Я слышал, что некоторые считают эту книгу скучной, однако я нашёл её весьма интересной».
Радость изобразилась на лице преподавателя, и, похлопав пару раз по обложке, он положил книгу обратно на стол и вернулся на своё рабочее место. Блэйн через плечо посмотрел в лицо Курту, и тот по его взгляду понял, что если он расскажет, кому на самом деле принадлежала эта книга, Блэйн незамедлительно сообщит, кто именно нашёл её скучной.
«Может мне кто-нибудь назвать…» - спросил профессор резким тоном, заставившим Блэйна вновь перевести взгляд на него, - «с чего следует начать составление меню?»
Курт моментально поднял руку: «Сезонности». Как он и надеялся, преподаватель с удивлением посмотрел на него. Если ему удастся выделиться на фоне остальных, то курс сдать будет ещё проще.
Однако тут Блэйну захотелось вставить ему палки в колёса: «Вообще-то, сначала надо определиться, какое количество блюд тебе необходимо будет подавать, и только потом думать о сезонности. Конечно, сезонные продукты важны для составления ресторанных меню, но при обслуживании банкетов или других крупных мероприятий они отходят на второй план…»
Вокруг них зазвучало возбуждённое перешёптывание однокурсников, и преподаватель громко прочистил горло, призывая к тишине.
«Да, пожалуй, вы правы», - он перевёл взгляд с Блэйна на Курта и обратно. – «Ваше имя?»
«Блэйн», - ответил он, и Курт буквально слышал в его мелодичном голосе нотки смеха. – «Блэйн Андерсон».
«Великолепный ответ, мистер Андерсон». Преподаватель хлопнул ладоши, в очередной раз требуя внимания со стороны студентов, и начал занятие. Пока он писал что-то на доске, Блэйн вновь повернулся к Курту лицом, в чертах которого легко угадывались уверенность и самодовольство, и игриво цокнул языком. Это одновременно разозлило и испугало Курта. У него было чувство, что он только что ввязался в некий спор, участником которого не планировал быть.
В следующие дни Курт хотел подойти к Блэйну и попросить вернуть ему книгу. В конце концов, это не должно было стать проблемой; ему было уже девятнадцать, и он мог, не запинаясь, высказать своё требование.
Не было проблемой и найти Блэйна, поскольку он каким-то загадочным образом всегда находился рядом с Куртом. На совместных парах он садился за соседний стол и, если Курт хотел ответить на вопрос преподавателя, спешил дать ответ первым.
И всё бы ничего, но Блэйн к тому же прекрасно справлялся с тем, что они делали в классе. Во время третьего занятия им поручили приготовить их первое блюдо, и Курт с минуту не мог приступить к заданию, любуясь на то, как профессионально обжаривает ингредиенты Блэйн, работавший за столом впереди него. Он смог вернуться к готовке, только когда этот самодовольный козёл посмотрел на него через плечо, поигрывая мускулами на руках.
У Курта не было никаких сомнений в том, что Блэйн прекрасно осознаёт, что он хорош собой, и это только ещё больше раздражало его, потому что каждый раз, когда он хотел серьёзно поговорить с ним, Блэйн отвечал ему либо широкой, открытой улыбкой, либо горькой складкой в углах губ. С ним определённо было просто невозможно разговаривать.
Три недели подряд Курт требовал вернуть ему книгу, на что Блэйн в ответ приглашал его разделить с ним ланч. В конце концов, Курт решил махнуть рукой на краденый учебник.
«Ты вот уже несколько дней не просишь назад свою книгу…» - заметил Блэйн, когда они готовили свои рабочие места к началу одного из занятий. Курт ничего ему не ответил и продолжил проверять остроту своих ножей.
«Я купил другую, новое издание», - наконец сказал он в надежде, что теперь-то Блэйн оставит его в покое, однако тот даже не думал об этом:
«А ты ведь мог всего лишь наконец согласиться пообедать со мной».
«Но я каждый раз отказывал тебе, так что, пожалуйста, давай не будем об этом», - Курт вскинул глаза на Блэйна, по лицу которого пробежала тень, быстро сменившаяся привычной нахальной улыбкой:
«Значит, теперь я могу пригласить тебя на ужин?»
Курт со стуком положил секач на разделочную доску и ухватился за край стола с такой силой, что костяшки его пальцев побелели: «Когда ты уже откажешься от этой затеи?»
«Так же, как ты решил больше не просить меня вернуть тебе книгу? Я ожидал от тебя гораздо большего», - Блэйн скрестил руки на груди. – «Я хотел заглянуть в один новый итальянский ресторан в центре города». Курт не смог скрыть чувство глубочайшего омерзения, которое мелькнуло в его чертах. «Тебе... не нравится... итальянская кухня?»
«Не очень», - пробормотал Курт, чувствуя некоторую неловкость от написанного на лице юноши разочарования.
«Вот так раз!» - Блэйн прижал ладонь к сердцу. – «Раз уж ты не даёшь мне рассказать тебе об этом на нашем свидании, то я признаюсь тебе сейчас, что мечта всей моей жизни – открыть итальянский ресторан».
Курт на секунду был сбит с толку. Значит, он не сам себе всё это придумал, и Блэйн действительно всё это время приглашал его не на дружеские посиделки в кафе, а на настоящее свидание? Он спятил, что ли?
«Как мило, пиццу по домам самостоятельно развозить будешь?» - Курт порадовался, что привычная живость ума в этот раз не изменила ему.
«Только если заказ сделаешь ты», - моментально ответил Блэйн.
«Отлично, теперь я точно нигде не буду заказывать итальянских блюд. Никогда», - на этом он вернулся к кухонной утвари, лежавшей на его столе, и внимательно перечитал рецепт блюда, которое им предстояло приготовить. Однако Блэйн, вопреки его надеждам, не вернулся за свой рабочий стол.
«Тебе всегда надо что-то в пику сказать?» - упавшим голосом спросил он, рисуя узоры на серебристой поверхности стола.
«Ну сколько можно докучать мне?» - Курт посмотрел на него напряжённым, испытующим взглядом. – «Ты мне в классе-то до смерти надоел, к чему мне лишняя головная боль за стенами колледжа?»
Чуть заметная насмешливая улыбка тронула губы Блэйна: «Так тебя бесит, что я лучше тебя».
«Этого я не говорил. Одно то, что я нахожусь с тобой в одной комнате, выводит меня из себя».
«Ты не можешь смириться с тем, что я гораздо лучше тебя справляюсь с приготовлением классических блюд. Ты к этому не привык, да? Быть вторым», - Блэйн склонился к нему ближе, глядя с любопытством ему в лицо, - «Тебя бесит, что я могу ответить на любой вопрос, что я знаю, что ты приготовил не те ножи для сегодняшнего занятия». – Щёки Курта запылали румянцем, и, взглянув на стол, он обнаружил, что там действительно лежали не те ножи. – «Знаешь, ведь есть простой способ покончить со всем этим...»
«Мистер Андерсон», - внезапно прервал его недовольный голос преподавателя. Блэйн тут же обернулся; они не заметили, что пара уже началась. «Может поделитесь, о чём вы сейчас рассказывали мистеру Хаммелу?»
«Я, э…» - пролопотал Блэйн, растерявшийся, к большому удовольствию Курта, под взглядами одноклассников, - «Я всего лишь рассказывал ему, почему я увлёкся кулинарией».
Курт только фыркнул. Что за подлиза!
«Как интересно! Почему бы вам не поделиться с классом этой историей? Уверен, вашим одноклассникам также хочется узнать, почему вы выбрали именно эту стезю», - предложил преподаватель.
«Да, расскажи всем, Блэйн», - поддержал учителя Курт, - «я никогда ничего подобного не слышал». Он жестом указал на ожидающую аудиторию. Теперь Блэйну точно было не отвертеться, и Курт находил всю эту ситуацию чрезвычайно забавной.
«Хорошо, э…», - Блэйн бросил на него растерянный взгляд, который за несколько секунд загорелся уверенность, что сразу насторожило Курта. «Когда я был моложе, то есть, я хочу сказать, моложе, чем сейчас», - он встал из-за своего стола и, пройдя мимо преподавателя, принялся расхаживать по классной комнате, - «моя нонна сказала мне, что все люди схожи в одном», - он остановился около стола Курта и пояснил: «Нам всем нужна еда. И ещё она сказала, что еда сближает людей друг с другом. И я понял это на своём опыте, когда был в Италии, там живёт моя нонна....»
Курт хотел провалиться сквозь землю: он не знал, что Блэйн наполовину итальянец. А он только что оскорбил традиции его родной кухни.
«И ещё она сказала мне, Блэйн», - продолжал тот, произнося слова с итальянским акцентом, - «бамбино… Эй, не смейтесь! Мне тогда всего-ничего было… Когда ты готовишь, представляй, что ты готовишь для человека, которого любишь», - он сделал особое ударение на последнем слове. Курт раньше никогда не замечал, что Блэйн, разговаривая, так быстро и эмоционально жестикулирует. И, к своему большому неудовольствию, он не мог оторвать взгляда от движений его рук. «И если ты представишь, что все, кто ест твою еду, также любят тебя в ответ, у тебя обязательно получится всё, как надо. Пока ты готовишь с любовью в сердце, у тебя всегда будет причина взяться за приготовление нового блюда. И так всё будет продолжаться, пока...» - он посмотрел в глаза Курту, и тот залился краской, - «ты не начнёшь готовить для того человека, которого ты любишь всей душой», - он послал воздушный поцелуй притихшей публике, - «и только тогда ты достигнешь вершины мастерства. Il vero amorе».
Вокруг раздались восхищённые вздохи, и Курт также был сражён этой историей. Блэйн одарил его долгим взглядом и вернулся на своё место, оставив несколько ошеломлённого преподавателя стоять в одиночестве.
«Х-хорошо», - произнёс, запинаясь, учитель, - «спасибо, Блэйн. Начнём занятие. Все взяли секачи!»
Рука Курта дрожала, когда он потянулся за необходимым ножом. Мысли путались в его голове, и он всеми силами старался не обращать внимания на волнительный трепет, который вызвала у него эта дурацкая история. Блэйн не только был талантлив, он искренне любил то, чем он занимался. Вот что ему ещё не хватало в жизни, так это влюбиться в парня, который постоянно действовал ему на нервы.
Блэйн посмотрел на него через плечо с мягкой улыбкой на губах, которая тут же превратилась в довольную усмешку. Курт мысленно охнул, осознав, что от него не укрылся его растерянный вид. Чувство влюблённости исчезло также внезапно, как оно появилось. Блэйн прекрасно понимал, что такая история очарует его, и теперь Курт сомневался, что в ней было хоть слово правды. Сердясь, он принялся нарезать базилик. Именно в этот момент он поклялся никогда не влюбляться в Блэйна. Он решил, что никогда не позволит себе испытывать даже мимолётных дружеских чувств к этому человеку и навсегда забудет эту глупую историю, которую он только что рассказал.
***
Дверь в холодильную камеру со скрипом открылась, и в проёме появилась Квин, которая с удивлением посмотрела на сидевшего на полу Курта.
«Не ты ли мне говорил, что в камере охлаждения нельзя находиться дольше 15 минут?» - сказала она и, вступив внутрь, закрыла за собой дверь. Курт даже не заметил, что его кожа онемела от холода; в этот момент его это совсем не заботило. «И что нельзя пить вино из своего ресторана, поскольку ты обворовываешь самого себя».
«Я не пил его», - тут же возразил Курт. – «Может, чуть-чуть».
«Что ж, я разделю с тобой тяжесть этого преступления», - она села рядом с ним, скрестив ноги по-турецки. Курт протянул руку за бутылкой и несколько мгновений рассматривал её этикетку.
«Настоящее преступление – это переохладить такое вино», - вздохнул он. – «Лучше я допью эту бутылку, а Рейчел куплю новую».
«Эй!» - Квин шутливо ударила его по колену. – «Забыл, что у тебя тут есть сообщник?»
Курт фыркнул и передал ей бутылку, которую Квин поставила на пол рядом с собой, не сделав ни глотка.
«Я дала распоряжение Сантане убраться на кухне и закрыть её», - тихо сказала Квин. – «Надеюсь, ты не против? Я знаю, что ты наказал, чтобы...»
Курт жестом прервал её: «Здесь я не шеф», - и добавил, - «спасибо».
«Что с тобой произошло?» - осмелилась спросить Квин. – «Рейчел, конечно, любит преувеличивать, но неужели ты действительно пригрозил отравить посетителя?»
Он едва заметно кивнул: «Да».
«Ты пытался таким образом убедить Рейчел никогда больше не выпускать тебя за пределы кухни? Или дело было в самом посетителе? Он что, сказал, что ему не понравилась еда? Тогда я тебя полностью поддерживаю».
Курт цокнул языком, подбирая слова, и наконец сказал: «Я его знал. Он как тень из прошлого. Каждый раз ты думаешь, что всё, она навсегда исчезла с твоего пути, но она вновь и вновь настигает тебя».
«Знакомо», - кивнула Квин. – «Вы встречались?»
«Разве что в его мечтах», - прыснув, ответил он.
«Поня-ятно», - протянула су-шеф, глядя искоса на своего обычно крайне неразговорчивого начальника. – «Хочешь поговорить об этом или?.. Мы можем сделать это традицией ресторана. Признания в холодильнике!» - она попыталась придать своим словам шуточный характер, но улыбка исчезла с лица Курта, и он уставил пустой, невидящий взгляд в пол.
«Раньше он, не переставая, приглашал меня на свидания, но я всегда говорил – нет».
Квин поняла, что «признаниям в холодильнике» всё-таки было суждено состояться, и придвинулась ближе к Курту. «Почему? Лицом не вышел? Я-то его не видела».
«Вовсе нет, наоборот. Просто он был как соринка в глазу. Всё время пытался во всём обойти меня, а я – его». Курт чувствовал, что сейчас бы ему не помешало выпить, и жалел, что отдал бутылку Квин.
«И? Ему удалось?»
Курт долго молчал и затем прошептал: «Да. У него вышло. В некотором роде. На четвёртом курсе весь учебный год мы должны были проходить практику в ресторанах. Естественно, и у меня, и у него в планах было получить места только в самых лучших заведениях. Но потом появилась возможность поехать во Францию».
Квин нахмурилась: «Но ты ведь получил это место, разве не так?»
«Да. Но не сразу», - он закусил губы и, шумно выдохнув, продолжил, - «Сначала они выбрали не меня. Они выбрали его, а я получил эту стажировку только потому, что он отказался участвовать в программе». Он так и не узнал, почему вообще Блэйн отказался от этой возможности, да и не спешил узнать. Курт хотел бы навсегда вычеркнуть из памяти тот момент, когда один из его одноклассников пошатнул его счастливую уверенность в том, что эта стажировка у него в кармане, сообщив, что Блэйн также хочет получить это место.
«Ну, невелика потеря», - Квин улыбнулась, - «а тебе зато, благодаря ей, удалось стать замечательным шеф-поваром». Она дружелюбно поцеловала его в щёку.
Дверь в камеру охлаждения открылась, и в этот раз на пороге стояла Сантана.
«Чем вы тут занимаетесь?»
«Устроили вечер признаний в холодильнике», - ответила Квин с таким видом, словно это было что-то само собой разумеющееся.
«О, отлично. Следующий раз пригласите меня. Я расскажу, что однажды случилось о мной, когда я работала в одном отеле», - Сантана огляделась и добавила, - «В общем, я заткнула рот нашему хоббиту и сказала ей, что если посетитель не планирует подавать на нас в суд, то ей не о чем с тобой разговаривать. Можешь отблагодарить меня дополнительным выходным».
Икнув, Курт улыбнулся ей: «Спасибо, Сантана».
«De nada».
«Правильно, de rien».
«Да Бог с тобой!» - Сантана хлопнула в ладоши. – «Если уж мы планируем и дальше плакаться друг другу в жилетку, может, сменим обстановку и отправимся в бар?»
Курт покачал головой: «Мне нужно закрыть кухню, и я хочу поскорее вернуться домой», - обе девушки не скрывали своего разочарования, и он спешно добавил: «Но мы обязательно пойдём в другой день».
Он поднялся с пола первым и вышел из камеры охлаждения, потирая плечи, чтобы вернуть чувствительность рукам. После холодильной камеры ему казалось, что в опустевшей кухне было невыносимо жарко. Он хотел как можно скорее всё проверить, закрыть кухню и отправиться домой, и благодаря помощи Квин и Сантаны все трое в скором времени покинули стены ресторана.
«До завтра!» - попрощалась, садясь на мотоцикл, Сантана и уехала.
Квин и Курт, как обычно, возвращались домой по одной ветке метро вместе, пока девушка не вышла на своей остановке, а Курт не поехал дальше в одиночестве на свою станцию. Позже тем вечером в своей квартире он взял в руки «Осваивая искусство высокой кухни» и впервые задумался, что сделал Блэйн с тем экземпляром, который он у него украл.
***
На следующий день Курт считал каждую секунду тишины, царившей на кухне, пока он готовился к открытию ресторана, подарком свыше. Пускай ему удалось избежать гнева Рейчел вчера, сегодня, как и всегда, он встретится с ней на презентации нового меню.
Квин также понимала, что ждёт его сегодня, и была нехарактерно молчалива.
В какой-то момент ему взбрело на ум, что лучше ему вообще не выходить сегодня с кухни, но он быстро отказался от этой трусливой мысли. С высоко поднятой головой он прошёл в основную залу ресторана, где уже собрались работники, переговаривающиеся между собой в ожидании начала презентации.
«Курт!», - воскликнув, подошла к нему Рейчел. – «Что ты вчера устроил? По-хорошему, я должна тебя уволить».
«Но не уволишь», - пробубнил себе под нос Курт. В этот момент ему хотелось, чтобы Рейчел всё-таки решилась исполнить свою угрозу.
«Тебе повезло, что они не подали на нас в суд или не написали об этом инциденте в газеты!»
«О боги, вот что-то, а то, что они не журналисты, я знал наверняка», - ответил Курт, следя за тем, как блюда на пробу расставляют на столе.
«Тогда, кто они?» - спросила Рейчел.
«Кое-кто похуже журналистов», - он кивком дал разрешение всем сесть на свои места. – «Дамы и господа!»
«Курт!»
«Меню сегодняшнего вечера зачитает Брит…»
«Курт Хаммел!» - ещё громче произнесла Рейчел. – «Надеюсь, ты понимаешь, что твоё вчерашнее поведение абсолютно неприемлемо в этом ресторане, и такого больше никогда, слышишь, никогда не должно повториться».
«Значит, ты больше не будешь заставлять меня покидать пределы кухни?» - Курт поглядел ей прямо в глаза, однако его внимание почти сразу переключилось на сутолоку за окном.
Ресторан на другом конце улицы менялся на глазах – рабочие снимали фасадную сетку. Рейчел заметила его выжидающий взгляд и так же, как и все остальные в зале, обернулась к окну. В этот момент с самого большого окна сняли защищавшую его фанеру, и серебряное название заблестело на солнце.
«Что там написано?», - спросила Шугар, которая сидела слишком далеко, чтобы разглядеть надпись.
«Канна…» - попыталась прочитать Сантана, - «это на другом языке, Каннаре…»
«Каннарецционе», - процедил Курт, - «это по-итальянски».
«Разве это не птица?» - заметила Квин, вопросительно посмотрев на него, однако Курт молчал и не отрывал напряжённого взгляда от рабочих, убиравших строительные материалы, которые скрывали внешний фасад заведения.
«Переводится как певец или певчая птица», - подняла глаза от телефона Сантана, которая отыскала значение слова в интернете.
«Лучше бы это была третьесортная забегаловка, чем это», - пробормотала Рейчел, поражённо охнув, когда рабочие, проверявшие работу выключателей, осветили уютную внутреннюю обстановку ресторана.
Курта не оставляло мрачное предчувствие. Он медленно подошёл вплотную к окнам «La Vedette», желая рассмотреть «Cannareccione»поближе. Снаружи стоял мужчина, наблюдавший за действиями рабочих.
Курт остолбенел от удивления – это был вчерашний Мангуст. Почему он наблюдал за открытием их нового соперника? Может, он был шеф-поваром? Однако он не был похож на повара, скорее на управляющего или хозяина заведения. Размышляя таким образом, Курт продолжал наблюдать за происходящим из окна; от его дыхания стекло запотело, и он мысленно пообещал себе напомнить Паку, чтобы он протёр их.
Ресторан напротив мог похвалиться отличным дизайном и атмосферой места с хорошей кухней и грозил принести им большие неприятности. Держаться на плаву в ресторанном бизнесе было не так уж и просто: открытие нового места могло ознаменовать закрытие старого ресторана на той же улице.
Курт посчитал, что он полностью оценил угрозу, которую представлял собой «Cannareccione», но затем из заведения вышел ещё один человек, одетый в белоснежную форму шеф-повара. Вытирая руки кухонным полотенцем, он подошёл к Мангусту, чтобы также осмотреть ресторан. Курт сжал кулаки и, не обращая внимания ни на кого вокруг, не сводил взгляда с повара, который обернулся, чтобы посмотреть на него, вернее, на «La Vedette».
Иначе и быть не могло. Он же пообещал, что они ещё увидятся. И к чему Курту был удивляться, что шеф-поваром «Cannareccione» был не кто иной, как Блэйн?