Год назад мой ник не был мейнстримом...
Название: Кто-то близкий
Автор: ComeWhatMay
Бета: Babushka Batman
Рейтинг: NC-17
Персонажи: Курт, Блейн, Себастьян, Джефф
Жанр: romance
Дисклеймер: Всё принадлежит правообладателям.
Статус: в процессе написания
Примечания: AU к событиям сериала с 3.08 включительно; около литературный перевод песни Teenage Dream сделан мной, спасибо за помощь и советы моей бете и Lucky number ))
глава 8Себастьян оглядел зал ещё раз, но нет, он не ошибся – за указанным ему столиком одиноко сидел Хаммел и меланхолично ковырялся трубочкой в каком-то коктейле. Вздохнув, Смайт приблизился и, нацепив на лицо одну из самых неприятных улыбок из своего арсенала, подошел к парню.
- Ну что, Джейн, где твой Тарзан?
Тот поднял на него кислый взгляд и, совсем не удивившись его присутствию и не задерживаясь, ответил:
- Судя по тому, что ТЫ здесь, променял меня на какую-то ещё обезьяну.
«Засчитано» - мысленно отметил Смайт и уселся за столик, по возможности подальше от Хаммела.
- Что это? – спросил, наконец, Себастьян оглядывая кафе - он был здесь впервые.
Курт пожал плечами:
- Судя по экрану в центре зала, что-то вроде караоке-бара. Видимо, это очередная гениальная идея Блейна.
Смайт понимающе усмехнулся. Иногда Блейн умел быть удивительно назойливым.
- Ненавижу караоке-бары. Все эти люди, которые думают, что умеют петь... – в полголоса проговорил Уорблер.
Курт согласно фыркнул в свой стакан.
Несколько минут парни молча разглядывали, надо сказать, действительно уютный интерьер и делали вид, что каждый из них сидит в совершеннейшем одиночестве.
Андерсон появился маленьким ураганом и, подлетев к ним, начал извиняться за опоздание и всматриваться в обоих как-то напряженно, если не напугано. Но парни выглядели вполне мирно, и видимых следов боевых действий обнаружено им не было.
Брюнет уселся на место, выбирая стратегически выгодную позицию между Куртом и Себастьяном, и принялся расхваливать местную кухню и рекомендовать попробовать около десяти блюд одновременно. Смайт, слушая его, начал смутно понимать, что, сегодня что-то идет иначе. Потому что Курт ведет себя на удивление не агрессивно и даже, похоже, знал о том, что вечер будет проведен в присутствии Уорблера. Так почему он здесь и не пытается протестовать против такого состава?..
О. Внезапная догадка была очень удивительной, но, судя по происходящему, походила на правду.
Неужели кто-то чувствует себя виноватым? Но, естественно, Хаммел ни за что в этом не признается. Зато, похоже, согласен сегодня «потерпеть» Себастьяна.
Что ж, стоит признать – Блейн всегда умело использует ситуацию.
Курт глянул на Смайта из-под ресниц и тяжело вздохнул.
- Блейн, я, правда, не понимаю. Зачем тебе все это? Он ужасен.
Андерсон расстроено присел на кровать Курта и проговорил:
- Я знаю, что он тебе не нравится, но... Знаешь, с тех пор, как я перешел в другую школу, у меня не слишком много друзей.
Видя, что Курт собирается что-то возразить, Блейн поспешил добавить:
- Да, в Далтоне у меня есть старые приятели, но, как бы там ни было, после моего перевода... Они стали относиться ко мне немного иначе. Ну, знаешь, - он неловко улыбнулся, - как будто я променял друзей на «девушку». Да и вообще, после таких вещей некоторые друзья превращаются в злопыхателей. Это печальное открытие.
Хаммел прикусил губу, раздумывая над услышанным. Блейн раньше никогда не жаловался на то, что ему бывает одиноко тут. Да, он общался с ребятами из МакКинли и улыбался, но Курт и сам ощущал, что тому немного не по себе. И слишком хорошо помнил, как ему самому было тяжело в новой школе. С чего он взял, что, пускай и лучезарному и обаятельному, Блейну будет легче?
- Но ведь есть парни, с которыми вы были близки? – все же возразил Курт.
- Ты сам знаешь, что Вес и Дэвид всегда на моей стороне. Но с их количеством дел... К сожалению, с ними сложно часто видеться, - Андерсон отвел взгляд. – И я все ещё чувствую некоторую вину... Они действительно связывали со мной надежды добиться для Соловьев места на Национальных. Я вроде как, их подвел.
Курт накрыл его ладонь своей:
- Блейн, перестань, ты же не машина для пения, в самом деле. Ты живой человек и не обязан оправдывать чьих-то надежд. Ты поступил, как считал нужным.
Брюнет ничего не ответил, но почувствовал благодарность за эти слова. Да, он руководствовался примерно этими же соображениями при переводе, но иногда так нужно, чтобы кто-то сказал тебе, что ты все сделал верно...
- Себастьян раздражает тебя? – снова свернул на свою тему Андерсон.
Хаммел вздохнул.
- Нет. Просто презираю его, - честно ответил он.
- Я знаю, что у него специфическая манера, но он не плохой.
Курт закатил глаза. Блейн продолжил:
- Мне, правда, нравится с ним общаться. Я не прошу, чтобы тебе он тоже нравился, но хотя бы признай моё право на это, - Андерсон аккуратно извлек из рукава последний козырь. - И, мне кажется, последний раз ты был достаточно импульсивен в своих реакциях...
- Как подло с твоей стороны давить на моё чувство вины!..
Брюнет поднял руки в защитном жесте:
- Я не давлю! Он и сам был очень груб. Но дай ему хотя бы шанс. Пожалуйста. Я знаю, что он его не заслуживает, но я прошу это для себя, а не для него.
Курт перевел дыхание. Господи, главное, чтобы Блейн не заметил. Не раскрыл самый большой его секрет - Курт Хаммел совершенно не может сопротивляться, когда брюнет делал такие глаза и о чем-то просил. Хотелось тут же сделать все, чего бы тот не захотел. Хоть сердце из груди для него достал бы, ну честное слово, наваждение какое-то... Так, спокойно, главное, держать лицо.
- Я даже не знаю, Блейн, все это так... – «так, хорошо, Курт, звучит убедительно, продолжай...»
- Пожалуйста. Я прошу всего один вечер.
«Да, черт с тобой, мерзавец кареглазый!»
- Хорошо.
- Ты лучше всех! – брюнет радостно полез обниматься.
Хаммел попытался не даться, но, похоже, это было бесполезно.
«Да чего уж там...»
- Это и есть твой супер-план? Кафе с караоке?.. – буркнул Себастьян.
- Да ладно, это весело! Тем более здесь не поют постоянно, только проводят иногда конкурс, правда здорово? – Андерсон с надеждой посмотрел на обоих.
- Я не буду здесь петь, - убежденно заявил Хаммел, утыкаясь в меню и давая понять, что это не вопрос для обсуждения.
Смайт промолчал, безмолвно выражая схожую позицию.
- Вы такие зануды, - протянул Блейн. Но все равно он улыбался, потому что хотя бы немного, но напряжения за их столиком поубавилось.
- Но вы должны признать, что здесь приятно.
- Неплохо.
- Вполне.
«Прогресс» - оптимистично заключил брюнет и поднял руку, привлекая внимание официанта.
Когда симпатичный парень принял их заказ и отошел на достаточное расстояние, Смайт заговорщицки улыбнулся:
- Ставки господа. Его ориентация?
Блейн нахмурился:
- Он же в форме, и прическа совсем обычная... Я ничего такого не заметил.
- Я тоже думаю натурал, - кивнул Себастьян.
Курт презрительно фыркнул.
- Лик Его Величества оскорбляет выбранная тема? – иронично отреагировал Уорблер.
Блейн внутренне взвыл. Похоже, десятиминутного рекорда без склок им так и не преодолеть.
- Его Величество оскорбляют чудовищные помехи ваших гей-радаров. Это частое присутствие в клубах притупляет восприятие? Этот парень, очевидно, заинтересован не только в девушках. Или вообще не заинтересован в них.
Себастьян прищурился, полагая, что Хаммелу просто охота поспорить и, как всегда, показать, что он один тут умный:
- Обоснуй.
Парень ничуть не смутился:
- Обувь. Обратите внимание – у всех здешних официантов это не часть формы, каждый ходит в своей.
Блейн невольно оглянулся и с удивлением обнаружил, что это и правда так: парни были в основном в туфлях, девушки в балетках, но у всех они были разными и, не смотря на общую сдержанность цветов, различного оттенка. Видимо, брюнету не стоило опаздывать так сильно, раз Курт успел рассмотреть даже это... Слабым утешением было то, что Хаммел вообще любит разглядывать одежду. Но изучение обуви официантов, Блейн не сомневался, было для него сродни моральному падению, так что Андерсону ещё достанется за то, что он задержался. Ох.
Курт продолжал:
- У них темная форма с синей бабочкой – Блейн, ты из-за этого хотел, чтобы мы сюда пришли?.. - поэтому все в основном выбирают черную обувь, а у этого темно-синяя. И слишком удачный тон, не пытайтесь убедить меня, что этот парень натурал.
- Ставлю двадцать долларов, что ты не прав, - моментально отозвался Смайт.
Курт только теперь проявил какое-то беспокойство:
- И каким же образом ты собираешься это доказать?..
Блейн увидел в глазах Себастьяна нездоровый азарт. Он знал этот взгляд, о нет...
Но Соловей уже активно махал рукой, подзывая официанта. На лице Курта отразилась настоящая паника, и он схватил со стола какую-то листовку с рекламой и спрятал за ней лицо, не желая участвовать в этом. Что бы там этот ненормальный не затеял.
Блейн уткнулся в свой кулак, чтобы не выдать, насколько происходящее его веселит.
Смайт тем временем обворожительно улыбнулся подошедшему работнику кафе:
- Молодой человек, вы не могли бы мне помочь...
Далее он расспрашивал о каких-то ингредиентах коктейлей и нес что-то про свою редкую аллергию на них. Курт опасливо выглянул из-за своего бумажного укрытия и просто оторопел: Себастьян мило улыбался, прикрывал глаза и ненавязчиво, но как-то, Господи, прости, кокетливо водил длинными пальцами по строчкам меню, засыпая парня вопросами и внимательно заглядывая ему в глаза. Хаммел покрылся пятнами – Боже, их сейчас отсюда выгонят! Потому что то, как Смайт посмеивался и проводил пальцами по губам, можно было классифицировать не иначе как сексуальное домогательство, уму не постижимо, как ему это удавалось, даже не касаясь парня. Хаммел опустил рекламку так, чтобы видеть происходящее хотя бы одним глазом – он был уверен, что официант сейчас огреет чем-нибудь слишком навязчиво заигрывающего с ним нахала. Блейн же уткнулся в стакан, позаимствованный у Курта, стараясь, чтобы его похрюкивание от смеха никто не услышал.
Официант тем временем был слишком сосредоточен на том, чтобы понять суть вопроса клиента, для того чтоб обратить внимание на происходящее за остальной частью столика. Наконец, он записал несколько озвученных Смайтом названий и пообещал уточнить состав коктейлей у бармена.
Стоило парню отвернуться, как лицо Себастьяна приобрело обычное для него нахально-самодовольное выражение. Андерсон смотрел на квадратные глаза Курта и старался не лопнуть со смеху. У Хаммела задергалась бровь:
- Блейн, нам срочно нужны серебряные пули - этот парень оборотень.
Брюнет уронил голову на стол и заржал. Он повернулся к Смайту:
- Ну и каково заключение эксперта?..
Тот шикнул на не в меру шумящего парня:
- Заключение ещё в пути. О, вот и оно.
Официант под двумя пристальными и одним раздевающим взглядами подошел к ним и протянул Смайту листочек:
- Это список напитков, в которых нет тех составляющих, - он выучено улыбнулся. – Принести что-нибудь из этого списка?
- О, спасибо, я пока подумаю.
Удаляющиеся лопатки парня, кажется, вздрогнули, почувствовав слишком пристальное внимание. Работник кафе чихнул.
Блейн нетерпеливо заёрзал на своём месте:
- Ну и?
Смайт вздохнул, глядя в листок и, вытащив бумажник, нехотя выложил на стол две десятки.
- Как ты узнал? – заинтересованно наклонился к нему Андерсон. На секунду ему показалось, что во взгляде Соловья проскользнуло что-то вроде уважения к Курту, который оказался столь внимателен и сделал верные выводы.
Себастьян усмехнулся и продемонстрировал принесенную официантом бумажку, где под списком коктейлей аккуратно виднелась приписка с именем и номером телефона.
Курт все ещё прибывал в каком-то оцепенении. Взглянув на лежащие на столе купюры, он отмер и зашипел:
- Ты больной? Ты бы ещё на столе станцевал! А я если бы он оказался не «в теме»?..
Уорблер только легкомысленно пожал плечами:
- Тогда бы я доказал, что ты не прав, и получил бы двадцатку, - он забрал листок, принесенный официантом, и улыбнулся, засовывая бумажку в карман. – А так, я заполучил его номер.
- Да уж, беспроигрышная лотерея... – фыркнул Курт.
По его виду было понятно, что пусть и в плохом смысле, но он впечатлен.
«А все не плохо» - довольно подумал Блейн.
- Да, ты в очередной раз доказал, что самый гейский гей на всем земном шаре, - ядовито произнес Смайт.
- А ты в очередной раз доказал, что в тебе нет и намека на чувство собственного достоинства, - не остался в долгу Курт.
«Пидорас».
«Блядь».
«Могло бы быть и хуже» - мысленно вздохнул Блейн.
- Кстати, - Курт протянул ладонь к брюнету. – Двадцать долларов, Блейн.
- Что?.. – тот чуть не подавился коктейлем.
- Ты тоже сказал, что он натурал. Двадцать долларов.
- Но я... – Андерсон возмущенно глянул на вымогателя, но наткнулся на его суровый взгляд и подумал, что, вероятно, парень мстит ему за опоздание или вообще за вечер и за то, что все это заставляет Курта чувствовать себя некомфортно. Как будто он требовал это, как признания Блейном своей вины. Иногда Хаммел умел быть удручающе вредным.
Брюнет обреченно полез за кошельком и произнес укоризненно:
- Ты знаешь, что это очень мелочно.
Курт только аккуратно собрал все купюры и вздернул подбородок:
- Предпочитаю называть это хозяйственностью.
- Скаредность, - упрямо отрезал брюнет.
Он был очень благодарен Себастьяну за то, что тот промолчал хотя бы в этот раз.
Некоторое время спустя Уорблер решил все же хоть немного напрячься и побыть вежливым:
- Так как там ваш переезд? – без особого энтузиазма спросил он, полагая, что раз голубки не в ссоре, значит, решили этот вопрос, и тема не является запретной. И не ошибся, Блейн на вопрос расцвел и довольно заулыбался:
- Все отлично. Уже собираем вещи, представляешь? Сказали родителям и они не особенно против, правда, Курт? Даже удивительно!..
Тот поспешно кивнул и немного неловко улыбнулся. Смайт бросил на него внимательный взгляд поверх своего стакана.
- Не боишься самостоятельной жизни, Блейн?
Тот лишь заулыбался:
- Что ты, со мной же самый надежный человек на свете, - и нежно посмотрел на своего избранника.
Себастьян фыркнул:
- Меня сейчас стошнит.
- Тогда лучше отвернись, потому что на мне брюки, за которые я могу убить, - лениво отозвался Курт. – Или обратись к нашему гей-официанту, он с радостью принесет тебе бумажный пакет.
- В любом случае, ничто так не убивает отношения, как совместное проживание, - без какой-либо желчи или злости произнес Соловей. Но от серьёзности его тона, слова прозвучали ещё более не приятно.
За соседним столиком громко заплакала маленькая девочка: «Не хочу карто-о-ошку-у-у!..».
Себастьяна передернуло. Про детей в этот раз он промолчал. Хотя... Он просто не мог удержаться и не озвучить то, что оба парни знали, но, наверняка, не решались сказать друг другу. Когда появлялась возможность третировать людей тем, что они упорно отказывались замечать, в Смайте просыпалась неуёмная тяга к правдорубству...
- Думаю, в итоге один из вас просто устанет быть мамочкой другому.
- Я могу о себе позаботиться! - обижено возразил Блейн.
Смайт невозмутимо продолжил:
- И тот факт, что вы сразу поняли, кого именно я имею в виду, лишь подтверждает мою правоту.
- Какая трогательная забота о нашем будущем, - Курт склонил голову набок и презрительно улыбнулся, давая понять, что эта не та тема, которую он позволит обсуждать здесь, и демонстрируя непоколебимую уверенность.
При взгляде на него Блейн почувствовал себя лучше.
Себастьян фыркнул и промолчал, размышляя о том, что действительно – все сложности, которые их ждут, ему только на руку. В конце концов, именно к нему пожаловаться и расслабиться будет прибегать Блейн, когда ему осточертеет налаживать «семейный быт» с этим сумасшедшим до деталей и ограничений парнем. Да и сам Курт, как бы он не храбрился, рано или поздно устанет тащить все на своих хрупких плечиках. Он явно не об этом мечтает: принцессам нужны принцы с крепким плечом, а не с ветром в голове. Что ж, они ещё об этом не знают, но, похоже, у них все медленно, но верно катится в тартарары.
Курт извинился и встал из-за стола, направившись в уборную.
Смайт ощутил даже какую-то жалость к этой наивной парочке. И во внезапном порыве великодушия озвучил:
- Ты претворяешься или правда не видишь?
- Что?.. – Блейн непонимающе поднял голову от своей тарелки.
- Он врет, - пояснил спокойно парень. -Про родителей.
Андерсон только нахмурился:
- О чем ты говоришь?..
Себастьян безнадежно вздохнул:
- Вопрос о том, где делают таких как ты, все ещё актуален... Послушай, ты вообще его лицо видел, когда говорил, что ваши родители не против вашего безумного плана?.. – и, не дожидаясь ответа, продолжил. – Очевидно, что он не искренен с тобой.
- Зачем бы ему говорить мне неправду? Не сбегает же он из дома, что за глупости! – брюнет звучал спокойно, будто и не принимая слова собеседника всерьёз. Но, договорив, все же отвел взгляд и закусил губу. Зерно сомнения явно зародилось в его душе.
Смайт пожал плечами, давая понять, что не собирается спорить, и проговорил:
- Я не знаю зачем. Я просто говорю о том, что вижу.
Девочка рядом снова надрывно зарыдала:
- Не-е-ет!!! Не хочу!!! Хочу к ма-а-а-ме!..
Взрослые за её столиком суетились и неловко оглядывались на других посетителей кафе, но малышка продолжала громко причитать, не обращая внимания ни на их просьбы, ни на упреки.
Вернувшийся Курт бросил недовольный взгляд на шумных соседей и поджал губы. По его мнению, одно из важнейших качеств человека – это хорошие манеры. Даже у маленького человека. А если их нет, то в этом полностью вина родителей. И вся эта ситуация - крики несчастного ребенка и бестолковая суета её старших спутников - заставляла Курта чувствовать себя некомфортно, его не отпускало чувство, что он не слышит собственных мыслей. Подобные случаи, когда чужие люди в каком-то смысле нарушали его границы, всегда воспринимались Хаммелом болезненно.
Блейн же, похоже, вообще ничего вокруг не замечал, уплетая свою порцию, а Себастьян лишь изредка бросал в сторону нерадивой компании презрительные взгляды, но, кажется, по-своему наслаждался тем, что и самим нарушителям спокойствия сейчас не сладко. Курт вздохнул и, подняв взгляд на Анресона, взялся за салфетку:
- Боже, Блейн, так не аккуратно. Ты на поезд что ли опаздываешь? – сказал он, вытирая со щеки брюнета соус. Тот только смешно сморщил нос и легкомысленно улыбнулся, с готовностью подставляя свою щеку заботливым рукам бойфренда.
- Вы и правда считаете, что в русле нашей последней темы, мне хватит силы воли никак это не прокомментировать? – ядовито поинтересовался Смайт.
Детский плач стал просто пронзительным. За их столиком наступила тишина, в которой вопли ребёнка стали только отчетливей. Курт неуютно заерзал на своем месте. Блейн бросил на него короткий взгляд и обернулся, ища глазами источник всеобщего беспокойства. Не говоря ни слова, брюнет просто отложил свою вилку и встал, тут же направляясь в сторону плачущей малышки. Парни только удивленно проводили его взглядами.
Андерсон присел около девочки и ослепительно улыбнулся:
- Привет.
Та от неожиданности замолчала и, шмыгнув носом, уставилась на чужого дядю. Несколько секунд она рассматривала его, так ничего и не ответив. И, кажется, уже начала набирать воздуха в грудь, чтобы продолжить истерику.
Но вдруг из-под стола появилась рука Блейна, брюнет развернул кисть боком – на ней толи горчицей, толи чем-то похожим, было поставлено две точки, которые вместе с большим пальцем, прижатым к указательному, образовывали что-то вроде глаз и рта смешного человечка.
- Привет, - более пискляво повторил Блейн, двигая большим пальцем, изображая шевеление «рта» своей импровизированной куклы.
Остальные люди за столом, уже и без того измученные выкрутасами маленькой плаксы, обреченно молчали. Или просто потеряли дар речи.
Себастьян с Куртом тоже были не многословны.
Девочка же разглядывала говорящую руку и неуверенно сказала:
- П-привет.
- Почему такая красивая девочка плачет? – пропищал Блейн.
Курт прикрыл лицо рукой. Смайт просто возвел очи горе.
Но ребёнок склонил голову и, не обращая никакого внимания на темноволосого парня рядом, ответил необычному собеседнику:
- Я хочу к маме. Она не приходит.
Горчичноглазый человечек покачал головой:
- Таким красивым девочкам не стоит плакать. Смотри, ты же как ангел. А знаешь, что происходит на небесах, когда маленькие девочки плачут?..
В ответ покачали головой, и Андерсон продолжил серьёзно, но все тем же смешным голосом:
- В волшебном саду, за которым ухаживают другие ангелы, начинают погибать цветы. Им совсем грустно, когда ты плачешь.
Девочка пораженно распахнула глаза и, приоткрыв рот, слушала удивительную историю человечка.
- Что же делать?.. – расстроено спросила она.
- Знаешь, что любят цветы в волшебном саду? Когда ангелы улыбаются, - ответил брюнет уже обычным голосом. – Давай развеселим их? – он комично поднял брови и, надув щеки, надавил на них указательными пальцами так, чтобы воздух вышел изо рта.
Малышка засмеялась и коснулась его носа, кажется, совсем забывая о том, что минуту назад рыдала. Блейн ещё раз надул щеки, и девочка надавила на них своими пальчиками и снова довольно засмеялась. Андерсон лучисто улыбался и призывал её набрать воздуха и округлить и свои щечки.
Курт смотрел на эту картину и не мог не умилиться. Все это выглядело настолько нелепо, настолько... мило. На самом деле просто зашкаливающе очаровательно. Блейн легко болтал с девочкой, и эти двое, кажется, были в каком-то совершенно своем мире и отлично понимали друг друга. От радостных искорок в глазах обоих, казалось, можно было почувствовать тепло. Улыбающийся ребенок уже не казался невоспитанным или противным, при взгляде на детскую улыбку невольно подумалось, что не может быть ничего более искреннего и дорогого, чем вот такое простое счастье.
Андерсон что-то ещё проговорил и поднялся на ноги. Люди за столиком благодарно смотрели на него, а девочка прицельно уцепилась за карман джинсов брюнета и сжала рот в упрямую линию. Блейн, приподняв уголки губ, снова присел к ней и указал пальцем в сторону Курта:
- Видишь? Мне нужно идти. Вон там сидит мой ангел. Я должен стараться, чтобы он все время улыбался.
Малышка серьёзно кивнула и отпустила джинсовую ткань, позволяя парню вернуться к своим спутникам.
Сопровождающие девочки, кажется, были готовы заплатить Блейну, чтобы он не уходил. Но брюнет уже садился на своё место. Оба его друга, к удивлению, не стали что-либо говорить, делая вид, что ничего не случилось. Андерсон невозмутимо вернулся к еде. Только улыбался теперь чуть шире.
-Дорогие друзья! – послышался, преувеличенно бодрый, усиленный микрофоном голос. – А сейчас наш традиционный конкурс караоке! Не стесняемся! Подходим и записываемся для участия в нашем конкурсе! У нас отличные призы!!!
Блейн поспешно вытер салфеткой рот и заёрзал на своём месте:
- Идемте! Ну же.
И наткнулся на два осуждающих взгляда.
- Да ладно вам... Почему вы не хотите?.. Ой, да ну вас, я пойду!
Себастьян только закатил глаза, а Курт увещевал:
- Блейн, это нечестно, дай и простым смертным выиграть.
- Вы не умеете наслаждаться жизнью, - оскорблено отозвался он и поспешил к ведущему, подпрыгивая на ходу, как волчок.
- Шило в заднице, - тихо прокомментировал Себастьян.
- Вечное, - ни к кому не обращаясь, отозвался Хаммел.
Остальных конкурсантов они выдержали с трудом. Если кто-то и пел неплохо, то на придирчивый вкус обоих этого все равно было не достаточно, чтобы не вызывать немедленное желание застрелиться. Себастьян уже почти готов был спросить у кого-нибудь сигарету и пойти покурить, но тут настала очередь Блейна.
Тот лучезарно улыбнулся и схватился за микрофон с маниакальным воодушевлением:
- Эту песню я посвящаю своему самому дорогому человеку! – он через зал подмигнул Курту и тот смущенно опустил глаза. Черт тебя побери, Блейн, нельзя без этой публичности и подобных заморочек? Его это больше напрягало, чем радовало, потому что чувствовать на себе взгляды тех, кто заметил, куда отправил свой одухотворенный взгляд брюнет, было... Неловко.
Но все эти мысли испарились при одном взгляде на то, как Блейн, улыбаясь, склоняется вместе с ведущим над монитором ноутбука и что-то показывает, кивает... Такой радостный и такой ... красивый. Пускай Курт и отругал его за очередное желание повыделоваться и привлечь всеобщее внимание, но в глубине души он с нетерпением ждал выступления Андерсона. Мальчик слышал, как тот поёт, наверное, уже тысячу раз, но ничего не мог с собой поделать. Потому что Блейн на сцене никогда не халтурил – будь то важные соревнования или просто караоке-кафешка - он искренне отдавался этому на сто процентов и был вопиюще притягателен в своём порыве. Курт часто размышлял об этом. Когда Хаммел пел, то он делал это для себя, чтобы выразить то, что чувствует, чтобы пережить что-то, чтобы дотянуться до чего-то. Блейн же всегда пел для других. Как щедрое солнце он брызгал своей заразительной энергетикой, раздаривая и никогда не скупясь. Это одновременно пугало и восхищало Курта. Ему иногда хотелось бегать за ним с сочком и ловить туда все улыбки брюнета, чтобы скорее поместить каждую в баночку и сохранить. Хотелось крикнуть ему: «Что же ты делаешь!? Ты же ими разбрасываешься, а они бесценны!.. Нельзя им таким пропадать в пустую...» Но Андерсон, не взирая на то, воспримут ли его, услышат ли, признают ли – всегда просто отдавал, не думая и не высчитывая, вернётся ли это к нему когда-нибудь. Каким бы смешным или нелепым не выглядел порой этот невысокий парень, Курт, что бы он не говорил, всегда, каждую минуту, очень гордился им. И сейчас теплая улыбка не могла сойти с его лица, и он старался незаметно, так чтобы это выглядело естественно, прикрыть её рукой.
Заиграли первые аккорды, и Хаммел вздрогнул.
You think I'm pretty
Without any make-up on
You think I'm funny
When I tell the punch line wrong
I know you get me
So I'll let my walls come down, down
Для тебя я всегда красив,
И тебя может насмешить
Любая моя шутка!
Ты просто покорил меня
И мои стены пали перед тобой.
«Очень умно, Блейн» - несколько раздраженно подумал Курт, узнавая «Teenage dream». Брюнет с заигрывающей улыбкой и привычным драйвом выпевал слова и бросал на Курта взгляды, которые как будто говорили: «Ты заметил, да? Я не случайно её выбрал!»
Курт вздохнул и подумал несколько тоскливо:
«Песня, которую ты пел в день нашего знакомства. Очень специфическое представление о романтике, вообще-то...» Все это возвращало его мысленно во времена, когда Блейн был просто недосягаемой мечтой, чем-то идеальным и совершенно не предназначенным для повседневного пользования. И пускай из этого статуса он был очень быстро Куртом разжалован, но недосягаемость сохранял достаточно долго. Хаммел вообще не слишком любил вспоминать тот период своей жизни.
Но как бы там ни было, он все равно признавал, что давно занес воспоминания о дне их с Блейном встречи в разряд самых важных и значимых событий в своей судьбе.
Единственное – откуда было брюнету знать, что конкретно эта песня вызывает у Курта более яркие ассоциации теперь уже не с этим днем...
Джефф вошел в комнату, где его уже ждал Хаммел. Курту показалось, что парень ведет себя немного дергано и как-то нервничает. Мальчик вздохнул, он и сам все ещё ощущал вину за свой отказ и не знал, как стоит вести себя, чтобы не причинить другу неудобств. Пускай это уже и было две недели назад, и Коулд ничем не выдавал своего расстройства или недовольства и вел себя как обычно.
- Ты принес музыку?.. – удивился Курт, рассматривая небольшой бум-бокс в руках парня.
- А? – Джефф как будто вынырнул из своих мыслей. – А, да, - немного заторможено отозвался он.
Он поставил проигрыватель на стол и начал что-то настраивать в нем. Он выпрямился, но заговорил, так же оставаясь к собеседнику спиной:
- Послушай, Курт. Я... Ты знаешь, я не тот человек, кому легко даются все эти признания и красивые слова... И я не пою в жизни, как вы. Это совсем не в моём стиле.
Курт улыбнулся своим воспоминаниям об одном из их с Джеффом разговоров.
Курт не удержался и потянул щеки Джеффа, растягивая его рот в улыбке:
- Как ты это делаешь? – с восторгом спросил Хаммел. – Как тебе удаётся так много улыбаться?..
Коулд отмахнулся от рук, теребящих его лицо:
- Прекрати. Просто привык.
Первым, что заметил Курт, когда начал ближе общаться с Джеффом – он вовсе не такой улыбчивый, как казалось на репетициях. Впрочем, будучи и сам мастером улыбки «у меня все в порядке, хотя на самом деле это не так», Хаммел быстро заметил, что в радостном выражении лица светловолосого парня было что-то не то.
- Зачем ты так много улыбаешься?
- Улыбчивые люди больше нравятся окружающим, - пожимал плечами Коулд.
Он весь состоял из каких-то противоречий, и Курт поражался его цельности, которая при таком раскладе казалась абсолютным парадоксом.
- Почему ты участвуешь в хоре? Знаешь, если бы не видел сам, то никогда бы не подумал, что ты из тех людей, кто будет петь и танцевать под музыку, - озвучивает свои наблюдения Хаммел.
- А я и не из тех людей, - просто кивает Джефф. Он не оставил Курту иного выбора, кроме как произнести очевидное:
- Но ты делаешь это! И при чем очень хорошо делаешь, - добавил мальчик.
Джефф несколько смущенно потер переносицу и повернулся к собеседнику:
- С моего первого дня в Далтоне у меня не было друзей. Вообще. Я переехал из другого штата, так что мне было вдвойне одиноко. А в школе ни с кем не ладилось особо... И в итоге я решил вступить в какой-нибудь клуб, чтобы быть хотя бы частью чего-то, какой-то местной жизни. Я неплохо пою, так что решил использовать это.
- Только ради этого? – Курт был искренне удивлен. Кто-то может участвовать в хоровом кружке не ради пения?..
- Да, - признал блондин. – Это и, правда, помогло. Появилось общее дело, мне стало легче даже от того, что они просто здороваются со мной в коридоре, или когда мы рядом сидим в столовой, нам есть о чем перекинуться парой слов. Может, для тебя это мелочи, но для меня они делают жизнь сносной.
Бывший студент МакКинли пораженно разглядывал его и молчал. Джефф обернулся на его взгляд:
- Что? Я понимаю, для тебя это все должно быть странно.
- Вовсе нет, - покачал головой парень.
- О, да брось, тебе не понять. Сам-то ты просто магнит для людей.
- Что ещё за глупости? У меня не так много друзей, - вздохнул Курт.
- Кроме целого хора в школе по соседству.
- Это другое, - покачал головой темноволосый мальчик.
На что Джефф пожал плечами:
- А речь и не об этом. Просто, где бы ты ни появился, ты провоцируешь людей на реакцию – положительную или отрицательную, это дело десятое – смысл в том, что к тебе нет равнодушных, - интонации парня зазвучали с каким-то едва заметным надломом. - Ты не знаешь, каково это - быть невидимкой, - последнее слово было как будто вытолкнуто им из грудной клетки, и голос все-таки изменил ему, почти исчезнув в конце.
Парень неловко замолчал. Он не говорил такие вещи. Никогда.
Курт же смотрел на него и чувствовал, как собственное сердце заныло в груди.
- Ты вовсе не невидимка. И тебе не нужен хор или тысяча друзей, чтобы доказать это, - горячо возразил он.
Блондин вымученно улыбнулся. Но Курт упрямо продолжил:
- Ты потрясающий. Правда.
Джефф улыбнулся иначе, сдаваясь:
- Ты очень добр.
Курт закатил глаза:
- Что является очень широким жестом, - он приподнял бровь и сказал полушутливо полу заносчиво, - Курт Хаммел не станет говорить что-то подобное кому-то, кто этого не заслуживает. Ты должен ценить это.
И, не выдержав, рассмеялся. Джефф улыбался довольно и расслабленно – Курт не часто видел у него такое выражение и был доволен, когда оно появлялось на лице друга. Который, по мнению Хаммела, хмурился слишком часто.
Джефф шумно вздохнул, продолжая стоять к Хаммелу затылком. Курт вынырнул из воспоминаний и подумал, что блондин выглядит до не привычного напряженным. Будто ему было в высшей степени неловко.
Коулд ещё раз что-то переключил на проигрывателе и продолжил:
- Но я решил, что мне нужно выразиться. Пускай это будет сегодня, и мы больше не будем к этому возвращаться.
Он опустил голову:
- Есть вещи, которые я тебе никогда не скажу. Но... Несмотря на это, мне бы хотелось, чтобы ты знал о моих чувствах, - он, наконец, обернулся. – Я просто спою песню, ладно?
Курт кивнул. У него в горле почему-то пересохло.
Джефф, наконец, повернулся к нему всем телом и посмотрел в его глаза так неожиданно прямо и открыто, что по телу Курта побежали мурашки:
- Мы оба знаем, почему ты сказал «нет». Поэтому давай просто на одну песню, всего на одну песню, представим, что это не он, а я. С самого первого дня, что ты появился здесь. Хорошо?
Хаммел просто кивнул, ещё не до конца понимая, что тот имеет в виду. Но тут заиграла музыка, и он пораженно отозвался:
- Откуда у тебя запись бэк-вокала Уорблеров?..
Блондин только улыбнулся:
- У нас здесь много чего есть.
- Но откуда ты?.. – не договорил свой вопрос Курт. Откуда он знает, что это первое, что Курт услышал от Блейна? Его не было там в тот день. Откуда ему знать об их первой встрече?..
Коулд чуть опустил голову и заговорил, чуть понизив голос:
- Слухами Земля полнится… Какое это имеет значение?..
Он встряхнул плечами:
- Готов?
Хаммел улыбнулся ему и кивнул. Музыка заиграла снова, и на этот раз Джефф тут же вступил:
You think I'm pretty
Without any make-up on
You think I'm funny
When I tell the punch line wrong
I know you get me
So I'll let my walls come down, down
Для тебя я всегда красив,
И тебя может насмешить
Любая моя шутка!
Ты просто покорил меня
И мои стены пали перед тобой.
Курт внимательно слушал и не мог оторвать от него глаз. Джефф пел по-своему, никак не копируя манеру Блейна и расставляя собственные акценты. И это звучало не хуже. Было просто по-другому. Как ему удаётся такую легкую песенку превратить в признание, от которого замирает что-то внутри? Курт не знал. Он просто честно представил, что в тот день это и, правда, был он. Что для Курта вообще это он. Сейчас, почему-то, это было не так уж и сложно.
Before you met me
I was alright
But things were kinda heavy
You brought me to life
Now every February
You'll be my valentine, valentine
До встречи с тобой,
Пускай, и были трудности,
Но я был доволен жизнью.
Но только с твоим появлением
Она действительно расцвела.
И теперь на каждый День влюбленных
Ты будешь моим единственным.
Сейчас Коулд выглядел уверенно. Он смотрел на Курта и пел ему. Именно ему. Хаммел не смог бы это объяснить, но когда пел Блейн, то он мог с одинаковым успехом посвящать своё выступление как кому-то одному, так и целому стадиону. Джефф же сейчас пел Курту. И, даже не будь сейчас того в комнате, эта песня все равно оставалась бы только его. Хаммел просто улыбался ему в ответ. И позволял представить то, что Джеффу хотелось бы видеть в его улыбке. Хотя бы на одну песню.
Let's go all the way tonight
No regrets, just love
We can dance until we die
You and I
We'll be young forever
Так давай же просто веселиться всю ночь напролет.
Ни о чём не жалей, дай волю чувствам!
Пока мы живы - мы будем танцевать
И вместе мы молоды навечно...
Блейн привычно превращал пение в целый спектакль: вздрагивал всем телом, закатывал глаза, обнимал руками микрофон. И все это выглядело, как обычно, удивительно уместным. До этого момента не все посетители обращали внимания на караоке-соревнование, но сейчас все кафе превратилось в зрительный зал. Лица поворачивались к брюнету, как подсолнухи на свет. Но он выглядел так, будто бы мог петь и их макушкам или вообще пустому залу. Мне все равно, любите ли вы меня. И за это его не возможно было не любить.
You make me feel like
I'm living a Teenage Dream
The way you turn me on
I can't sleep
Let's runaway
And don't ever look back
Don't ever look back
Рядом с тобой мне будто снова пятнадцать
И я просто безумно влюблен
Мысли о тебе лишают меня сна.
Давай сбежим! Я ни о чем не жалею.
Мне нечего терять.
Курт будто увидел за спиной Коулда хор и почувствовал себя снова одетым в тот жакет. Как будто он опять тот несчастный парень, которого замучили до изнеможения, и который вдруг наткнулся на место, очень напоминающее мечту. И прекрасного принца. Который, только не просто поёт заводную песню. А как будто имеет в виду каждое слово, что произносит... Курт почему-то испытывал благодарность.
My heart stops
When you look at me
Just one touch
Now baby I believe
This is real
So take a chance
And don't ever look back
Don't ever look back
Моё сердце замирает от одного твоего взгляда,
Ты касаешься меня,
И я начинаю верить, что это и правда происходит.
Так давай, используем этот шанс -
Не оборачиваться назад и ни о чем не жалеть.
А ещё Хаммел не мог не заметить, что этот Джефф отличается от того, с которым он видится каждый день. Потому что все совершенно иначе, когда парень - твой друг и когда - твой возлюбленный. Курт слишком хорошо это знал. Знал, чего Блейн не видит в нем. Чего он сам до этого дня не видел в Коулде так отчетливо. И от чего сейчас не мог оторвать глаз. На минуту он даже забыл, почему так уцепился за свою безответную влюбленность в Андерсона, вместо того, чтобы ответить на чувства кого-то, кому он настолько небезразличен.
We drove to Cali
And got drunk on the beach
Got a motel and
Built a floor out of sheets
I finally found you
My missing puzzle piece
I'm complete
Мы едем на Кали и напиваемся на пляже...
И в мотеле стелем простыни на полу...
Наконец я нашел тебя.
Ты - моя не достающая часть
И теперь я чувствую себя целым.
Блейн на сцене как обычно напоминал рок-звезду. Как у него это выходило с подобным репертуаром – один из многих парадоксов, над которыми Курт предпочитал не ломать голову, а просто принимать как данность. Иногда он размышлял о том, что не будь Блейн геем (но не дай Бог, конечно...), то мог бы действительно собрать группу, петь что-то более брутальное и быть кумиром миллионов. Хотя, Хаммел не сомневался, Андерсон и так добьётся всего, чего захочет. Курт был незыблемо уверен в этом. Но параллельно этому всегда лезли мысл – а будет ли Курту место в его будущем? Блейн такой благополучный и яркий, возможно когда-нибудь он устанет возиться с ним и просто пойдет своей звездной тропой. Хаммел никогда не озвучит эти мысли вслух. Наверное, потому что боится сглазить. Выступления Блейна всегда нравились ему, но вместе с этим иногда заставляли почувствовать себя... одиноко.
I might get your heart racing
In my skin-tight jeans
Be your teenage dream tonight
В своих обтягивающих джинсах,
Я заставляю твоё сердце биться быстрее
И мечтать обо мне, как будто тебе снова пятнадцать...
Коулд всегда был сильным. Что бы он не говорил, что бы он не делал - во всем этом сквозила спокойная и простая уверенность и надежность. Но сейчас, стоя перед Хаммелом и посвящая ему эту песню, он выглядел уязвимым. Открывшим что-то, что очень легко ранить, что легко обидеть. Но Джефф знал, что Курт никогда не станет. Он доверял ему. И одно это уже стоило целого мира.
Курт слушал его, и это было почти больно и даже как-то слишком драматично, пожалуй. Потому что Джефф ничего не требовал и не злился, просто принимал то, что произошло. Удивительный парень.
Хаммел слушал, улыбаясь, и на его языке крутилось единственное и искреннее «мне очень жаль».
Let you put your hands on me
In my skin-tight jeans
Be your teenage dream tonight
Положи руки на мои бедра,
Обтянутые узкими джинсами,
Сегодня я словно твоя подростковая мечта...
Блейн затих вместе с фонограммой, и бурные аплодисменты не заставили себя ждать. Андерсон улыбался в зал и благодарно кланялся. В глазах окружающих плескался восторг, и Себастьян, и Курт, как опытные исполнители знали, что это дорогого стоит. Чтобы заслужить любовь слушателей не достаточно просто хорошо петь. Пожалуй, они оба испытали некоторую толику гордости от того, что ставший за три минуты всеобщим любимчиком брюнет сейчас сядет за их столик. Несмотря на то, что повышенное внимание напрягало Курта, и он относился к нему настороженно, по привычке ожидая неприятностей. А Себастьяну было безразлично: мир, в его представлении, и так крутился вокруг него, так что смотрят в его сторону или нет – не имело особого значения.
Блейн вернулся на своё место. Выражение его лица было каким-то озадаченным, а в руке он сжимал небольшой листок.
- Я победил, - потерянно озвучил он.
Курт насмешливо улыбнулся и отпил из своего бокала:
- Что-то я не вижу радости. Ты что, хотел золотой кубок?
Брюнет покачал головой, кажется, вообще не понимая шутку.
- Приз – абонемент на одно посещение бассейна, - проговорил он.
Курт оживился и ловко выудил купон из пальцев Андерсона, живо изучая цветные строчки.
- Вау! Это же тот самый! – он замахал рукой, призывая озвучить то, что он не может вспомнить. Блейн только поднял на него непонимающий взгляд.
- Господи, ну тот, новый! – с энтузиазмом проговорил Хаммел. – Только-только открыли. У него полностью стеклянная крыша!.. Это должно быть потрясающе, - он мечтательно закатил глаза. – Мы обязательно идем! Блейн?..
- Ты хочешь пойти? Может, ну его?.. – как-то неуверенно проговорил бывший Соловей.
- Ты с ума сошел?.. Ты знаешь, сколько стоит его посещение? Постой, ты не хочешь? – мальчик неверяще уставился на собеседника. Себастьян тоже перевел на него ленивый взгляд.
- Я... Не то что бы. Абонемент на троих. Видимо, они решили, что мы компания, - неловко пояснил брюнет, отводя глаза. – Конечно, мы можем пойти и вдвоем... Но... Может, лучше ты пойдешь и позовешь с собой девчонок? Рейчел и Мерседес. Или ещё кого-нибудь. Надо внести имена сегодня – они что-то объясняли про очереди туда и про то, что они должны заранее внести все в базу...
Курт пожевал губу. Звонить сейчас девчонкам и в срочном порядке договариваться было неудобно. И вообще он не понимал странное нежелание Блейна идти. Почему он так хочет отказаться от своего выигрыша? Кто может не любить бассейны?..
Но ещё у Хаммела была слабость, с легкой формой которой Блейн уже сталкивался во время совместных прогулок по магазинам. Курт обожал скидки, акции, подарочные сертификаты и различные накопительные карты. Просто не мог ничего с собой поделать. И сейчас он решительно не мог позволить пропасть ни одному посещению такого заведения. Никак.
Парень махнул в сторону Себастьяна:
- Да Боже мой, можно хоть его с собой взять.
Это «его» у него поразительно получалось произнести с неизменной интонацией, будто он говорил о неодушевленном предмете. Будь Смайт более мнительным, он бы обиделся. Но он не был. Поэтому вместо этого тут же подал голос:
- Протестую. Я ни за что и никогда не пойду в это отвратительное общественное место, - он скривился. – Эти ужасные общие душевые, шкафчики, которыми до тебя пользовался незнамо кто, плесневелые кафельные полы... Нет, спасибо, нет никакого желания даже касаться воды, в которой плавает столько народу. Гадость.
- Она с хлоркой, - отозвался Курт.
- Потрясающе! – иронично воскликнул Себастьян, выказывая степень своего презрения и к этому факту тоже.
- Ой, да ладно, - прищурился Хаммел. – Не смертельно. Тем более, куча полуобнаженных парней – подцепишь там кого-нибудь.
- Единственное, что я смогу там подцепить – это грибок стопы, - отрезал Смайт. Такая категоричная реакция удивила его собеседников.
Тут снова очнулся Блейн:
- Тем более, я не совсем понимаю твоё воодушевление, - он чуть понизил голос. – Там же надо будет ходить в достаточно оголенном виде. Тебя это не смущает? – он осторожно посмотрел на Хаммела. Его стеснительность и зажатость в таких вопросах он отлично знал. Поэтому действительно не понимал, отчего Курту так хочется пойти. Разве его не должны подобные ситуации наоборот пугать?..
- Блейн, это же бассейн! Плавки это не то же самое, что белье. Это совсем другое, - легкомысленно отмахнулся Курт. Андерсон непременно поразился бы этому заявлению, если бы не был так занят собственными ощущениями.
Себастьян не замедлил отреагировать:
- Тем более, наверняка, у принцесс сейчас в моде сдельные купальники, м? - усмехнулся он.
Хаммел просто закатил глаза. Смайт продолжил:
- Или нет? Для таких случаев золотые стринги?
- Оставь свои эротические фантазии при себе, - неожиданно огрызнулся Курт. И вот тут он, наконец, понял.
- Блейн, ты что, не хочешь идти, потому что... Не может быть... Ты не умеешь плавать?!
Себастьян оживился и впился любопытным взглядом в растерянные глаза брюнета, без слов читая в них ответ на это неожиданное заявление. Тот сказал как-то невнятно:
- Умею! Просто не очень хорошо, - он повел плечом и отвел взгляд. – То есть совсем плохо, - пробубнив, сдался парень.
- Не могу поверить, - покачал головой Курт. Они уже были вместе, да и вообще знакомы, достаточно долгое время, и он никогда и не предполагал подобного факта о своем благоверном. Обычно Блейн был раздражающе талантлив во всем, и многие умения осваивал играючи. И Курт бы обязательно позлорадствовал, если бы не был так поражен. Плавать ведь так просто. Сам он умел это так давно, что уже и не помнил, во сколько лет приобрел этот навык. Он вздохнул:
- Значит, мы идем в бассейн вообще без вопросов.
Блейн вскинул на него щенячий взгляд. Но Курт был неумолим:
- Ты лишаешь себя многих удовольствий от отдыха на море или озере. Так что раз плохо плаваешь – потренируешься в комфортных условиях. Что может быть удачнее?
Курт посмотрел внимательно на Андерсона и все же не удержался и пошутил:
- Но я не буду держать тебя под живот.
Брюнет смутился и бросил на него обиженный взгляд. Неожиданно подал голос Себастьян:
- Беру свои слова обратно. Я не могу это пропустить. Я в деле, - с энтузиазмом отозвался он, коварно усмехаясь. Блейн глянул на него беспомощно. Курт прищурился:
- А как же «отвратительные общие душевые»?
- Я потерплю, - снисходительно отмахнулся он, продолжая смотреть на брюнета. – Такое шоу того стоит, - глумливо заулыбался он.
Курт закатил глаза, но тоже улыбался. Андерсон переводил взгляд с одного на другого и выглядел практически напуганным, но изо всех сил старающимся это скрыть.
Хаммел воодушевленно поднялся со своего места и подхватил купон:
- Пойду, договорюсь обо всем. Не скучайте, - подмигнул он и легкой походкой упорхнул к организаторам конкурса.
Блейн просто смотрел на столешницу перед собой и молча тянул коктейль через трубочку, кажется, вообще сейчас отсутствуя в кафе и прибывая мыслями где-то очень далеко. Себастьян, к удивлению, воздержался от расспросов и просто внимательно изучал лицо брюнета. С губ Смайта не сходила любопытная и предвкушающая ухмылка. До самого прихода Курта между ними царило молчание.
- Все готово, - парень уселся на своё место, аккуратно убирая в сумку какие-то бумаги. Блейн даже не особо отреагировал на его возвращение. Ему казалось, что он слышит
стук воды о бревна, связанные в хлипкий причал. Ступни приятно греют доски, которые накопили за день достаточно солнечного тепла. А лодка, привязанная старым, видавшим виды тросом, поскрипывает и чуть покачивается. Ему тогда это нравилось. Ему все тогда нравилось – ведь это место было лучшим, где он когда-либо был. И не важно, где он ещё успеет побывать, потому что, что бы не случилось, это – Самое Лучшее Место на Земле.
- Там нет возрастных ограничений? – хмыкнул Смайт. – А то вдруг с детьми не пускают, - продолжал он ерничать, поглядывая на притихшего Андерсона.
- Я специально узнавал – там могут выдать надувной круг или спасательный жилет, - тонко улыбнулся Курт, не удержавшись от того, чтобы не подхватить шутку.
На дворе очень тепло – он всегда приезжает к дедушке в летнее время – но вода холодная.
Такая холодная...
Дедушка говорит, что это из-за источников на дне озера, но Блейну сейчас все равно. Потому что его, даже завернутого в одеяла, трясет, и он никак не может отогреться. Лицо и волосы все мокрые, но он знает, что вода на его щеках соленая.
Совсем соленая...
Он не может остановиться. Ему было так страшно. Ему все ещё страшно.
- О, я боюсь, нам понадобится целая спасательная команда. Как там – «Спасатели Малибу»? – призадумался Смайт. – Придется тебе приобрести красный купальник, - приторно улыбнулся он.
Курт передернулся:
- Как бы тебе самому не понадобились спасатели, умник. Лучше купи себе маску – вдруг нам придется искать на дне...
Блейн шумно отодвинул свой стул и неловко поднялся на ноги:
- Извините, я отойду, - тихо сказал он и направился в противоположную туалетам сторону.
Веселье тут же покинуло лицо Курта, и он взволнованно провожал взглядом двигающуюся к выходу из зала фигуру брюнета. Блейн хоть и надувал губы на шутки про свой рост или прическу, на самом деле был не слишком обидчив. И сейчас его поведение было не типичным. Хаммел тут же поднялся вслед за ним и, не говоря ни слова – что ему, перед Себастьяном отчитываться, что ли?.. – поспешил в том же направлении.
«Истерички» - подумал Смайт, во второй раз оставаясь в одиночестве по вине этой ненормальной парочки. Он поднял руку, привлекая внимание проходящего рядом официанта, и улыбнулся:
- А принесите-ка мне третий коктейль из списка.
Происходящее его не слишком трогало. Он был уверен, что оба скоро вернутся. А если и нет – местечко действительно не плохое, и тут есть с кем повеселиться. Себастьян кокетливо улыбнулся парню в форме, и тот, слегка смутившись, кивнул и поспешил за заказом.
Курт прошел небольшой коридор за залом и, пару раз повернув, попал куда-то вроде предбанника перед служебным выходом. Хотя им, видимо, не особенно пользовались: тут было пустынно, и лишь тускло горела одинокая лампочка. На небольшом спуске в три высокие ступени сидел Блейн. Парень скрестил руки на своих коленях и уткнулся в них лицом. Хаммел тихо присел рядом и осторожно коснулся его спины, почувствовав, как тот чуть вздрогнул от прикосновения. Мальчик поспешил заговорить:
- Прости. Мы перегнули палку. Блейн... – ласково позвал Курт, чуть наклоняясь к нему и легко поглаживая его лопатки.
Андерсон, не поднимая головы, попытался помотать ею и, все же чуть приподняв лицо, глухо проговорил:
- Да не в этом дело. Все в порядке.
Он чуть выпрямился, но, наткнувшись на внимательный взгляд серых глаз, продолжил, признаваясь:
- Это все выступление... Да вообще... – его голос зазвучал отчаянно. - Что я могу, Курт? Я просто клоун, который только и способен, что скакать с микрофоном по сцене, - голос неожиданно почти сел, и парень судорожно сглотнул.
Хаммел пораженно замер и с удивлением наблюдал, как на глазах Андерсона наворачиваются слёзы. Тот нахмурился и принялся зло вытирать их, но они только потекли сильнее. Он безнадежно прикрыл лицо ладонью:
- Что за черт... Я не должен... Я не могу...
Курт притянул согнувшегося парня в объятья и погладил по голове:
- Конечно, можешь. Пускай себе текут. Расслабься, - он поцеловал брюнета в лоб, прижимая его голову к своей груди. Блейн тихонько всхлипнул и, не сдержавшись, разрыдался, вцепляясь в обнимающие его руки, не в силах остановиться. Его плечи под ладонями Курта мелко вздрагивали.
- Я... За что они так со мной?.. Мне всегда казалось, что они любят меня... Но с тех пор, как я признался... Они относятся ко мне... Как будто со мной случилось несчастье, как будто я помешался... Почему? Почему так?.. – он шумно втянул воздух.
Со всех фотографий, расставленных и развешанных по дому, улыбается маленький черноволосый мальчик. «Наше сокровище. Наша звездочка. Наш любимый».
Слишком любимый.
Мальчик, уверенный, что его будут любить и принимать всегда.
Чем больше доверие – тем больнее разочарование.
«Что я сделал не так?»
Блейн продолжал:
- Все стало ещё хуже с тех пор, как мы начали встречаться... - он испуганно вскинул глаза на Курта. – Я... Я не... Ты здесь не при чем, просто ... – но Хаммел только кивнул, прерывая поток оправданий и давая понять, что не принял это на свой счет.
Брюнет беспокойно вздохнул и, помолчав, снова заговорил, горестно качая головой:
- Я... Сказал тебе не все, - он немного отстранился, садясь прямо, и опустил голову.
«Ты можешь быть кем угодно, но мы не горим желанием знать подробности. Не обязательно демонстрировать это».
– Взамен на то, что они будут не против переезда, я... Я пообещал... – слезы снова начали душить его.
«Быть добр – держи это при себе. Уважай наше право на спокойствие».
Курт мягко, чуть увеличивая нажим, гладил его спину круговыми движениями. Он бы сейчас многое отдал, чтобы Блейну не было так больно.
- Пообещал, что не приведу тебя ни на семейный ужин, ни на один праздник, когда собираются все наши родственники. Что перед всеми родными буду делать вид, что я... Курт... Прости меня!.. – брюнет совсем потерял самообладание, закрывая лицо руками, и не в состоянии поднять глаза на парня рядом.
А он ведь так мечтал рассказать им, какой Курт удивительный. О том, как у них все складывается.
Эй, вы разве вы не хотите знать, как у вашего сына дела?.. О том, что он впервые в жизни влюбился? Ему так нужен порой совет, ведь все это совсем не просто...
Хаммел поспешил обнять его и повернуть лицо Андерсона к себе, демонстрируя, что совсем не злится и не расстроен:
- Ну что ты, милый?.. Все в порядке, - печально улыбался он.
На что Блейн затряс головой:
- Нет, не в порядке. Это так унизительно! Курт... Я... Как я мог согласиться?..– он поднял руку и погладил щеку Хаммела. – Ты такой гордый, такой яркий... Разве это справедливо, что я должен будто стыдиться связи с тобой?.. Разве это честно, что пускай на пару вечеров, но я буду делать вид, что тебя нет в моей жизни?.. Что я вовсе не я, а кто-то другой, кто-то, кого они хотят видеть?.. – он зажмурился, пытаясь остановить поток из глаз, но это плохо помогало. Он сдался и уткнулся лбом в плечо Курта. Мальчик мягко улыбнулся:
- Не переживай. Они смирятся. Рано или поздно. Какая разница, что они думают? Главное, что мы вместе. Что у нас есть возможность быть вместе.
Блейн переводил дыхание, кажется, немного успокаиваясь после всплеска истерики, вытолкнув, наконец, из себя то, что пожирало и жгло его внутренности. Ладони Курта подбадривающе сжимали его плечи.
«Наш Блейни такой молодец! Он так хорошо учится! Такой талантливый мальчик!»
«Иди сюда, смотри, у нас гости. Споешь для нас? У тебя так замечательно выходит! Какой хороший мальчик!»
Всегда – хороший мальчик.
«Мама, папа, я гомосексуалист».
Что?.. А где же наш Блейни?.. Который самый лучший?..
Я здесь. Эй, это же все ещё я.
Нет. Здесь нечем гордиться. Кто ты какой? Где Блейни?..
Андерсон снова тихо заговорил, иногда шмыгая носом:
- Я все думаю об этом и... Что же это была за любовь такая, если сейчас они так поступают? Чего она стоила?.. – его голос почти сорвался. – Мне казалось, что меня есть за что любить... Но теперь...
Он так гордился тем, что умеет, тем, что делает.
Ему всегда казалось, что они тоже гордятся. Что это имеет какой-то вес, смысл...
Но сейчас все это превратилось в пшик. Почему они больше не ценят это?..
Имело ли это для них значение хоть когда-нибудь?
Имел ли он сам значение?
Почему вы молчите?
Может, занимайся он чем-то другим, они не стали бы так себя вести? Не стали делать вид, что он превратился в незнакомца, занявшего тело их сына?
- Чего я действительно стою?.. Что я могу?.. Кривляние на сцене – вот моё «богатство»? Возможно, они правы, что так относятся ко мне. Я чувствую себя таким бесполезным... Каждый раз выходить на сцену и выпрашивать любви и внимания? Что я вообще делаю?!.. – горько произнес парень.
Блейн так хотел сегодня спеть перед публикой. Доказать себе, снова почувствовать, что он – отлично справляется с этим. Что он – лучший. Что он все также уверен в том, что хорошо делает.
Он весь вечер отгонял от себя все мысли о родителях и своем обещании. Убедил себя, что как только выйдет на сцену, как только снова почувствует себя уверенно, то все это перестанет грызть его. Что он сможет просто перешагнуть, просто оставить. Не верить в то, что происходит. Не верить, что он не способный ни к чему ребёнок.
Но выступление совсем не помогло. Оно просто ничего не значило. Действительно ничего не значило.
Бестолковый. Никчемный.
Почему они должны прощать мне?
Почему они должны мириться с этим?
Что такого ценного есть во мне, чтобы ради этого терпеть?..
Ничего.
- Я и,правда, бесполезен. Посмотри на меня! Даже сейчас... Разве я не должен быть твоей опорой? А что я делаю!?.. Только мешаюсь под ногами.
Если комната Курта во время сборов выглядела как после ограбления - то есть вещи были раскиданы все же разумными существами - то обитель Блейна сейчас была похожа на место стихийного бедствия или нашествия диких животных. Первый час Курт молча терпел болтовню Блейна и то, как парень хватается то за одно, то за другое, никак не может определиться и в итоге берётся за третье. Все это время Хаммел пилил ногти и выглядел невозмутимо. Когда моторчик Андерсона все же поутих и парень сел на стул, напряженно размышляя о чем-то, Курт просто поднялся и прошествовал к куче вещей, возвышающейся перед брюнетом.
- Хорошо, давай посмотрим, что можно с этим сделать.
Блейн поднял на него беспомощный непонимающий взгляд. С одеждой он разобрался достаточно быстро, пускай, и достаточно легкомысленно, по мнению Курта. Со школьными принадлежностями тоже было легко. Остальное же никак не хотело делиться и укладываться, брюнет никогда раньше не задумывался, до какой степени и что ему необходимо. Поэтому потихоньку все это превратилось в огромное количество вещей, к которым он понятия не имел, как подступиться.
Хаммел упер руки в бока и бодро продолжил:
- Давай разделим для начала на личные вещи, бытовые и всякую ерунду, которую точно можно не брать в расчет или выбросить. Просто немного помоги мне.
Блейн опустил глаза и смущенно кивнул. Курт ободряюще ему улыбнулся и похлопал по колену.
- Ты когда-нибудь ездил... В путешествие, в лагерь?.. – между делом спросил он.
Блейн вздохнул:
- Да. Но... Обычно я брал... М-м... Пару штанов, зубную щетку и плеер.
- Ты шутишь? – неверяще улыбнулся Курт.
Но Андерсон пожал плечами:
- Ничуть. Все остальное я обычно просто стрелял у друзей. Или родственников.
- Что, у всех твоих друзей всегда есть с собой гель для волос? – ехидно спросил Курт, не удержавшись.
- Я им не всегда пользовался, - буркнул брюнет.
Курт только фыркнул:
- Ты просто не можешь быть геем – все это так... Не аккуратно.
Блейн чуть повеселел и игриво отозвался:
- Ну, полагаю, у меня есть весомое доказательство обратного.
Хаммел поднял на него взгляд и покачал головой:
- Не сейчас, красавчик, - и рассмеялся. – Иди сюда, надо разобраться вот с этим и этим...
окончание в комментариях
Автор: ComeWhatMay
Бета: Babushka Batman
Рейтинг: NC-17
Персонажи: Курт, Блейн, Себастьян, Джефф
Жанр: romance
Дисклеймер: Всё принадлежит правообладателям.
Статус: в процессе написания
Примечания: AU к событиям сериала с 3.08 включительно; около литературный перевод песни Teenage Dream сделан мной, спасибо за помощь и советы моей бете и Lucky number ))
глава 8Себастьян оглядел зал ещё раз, но нет, он не ошибся – за указанным ему столиком одиноко сидел Хаммел и меланхолично ковырялся трубочкой в каком-то коктейле. Вздохнув, Смайт приблизился и, нацепив на лицо одну из самых неприятных улыбок из своего арсенала, подошел к парню.
- Ну что, Джейн, где твой Тарзан?
Тот поднял на него кислый взгляд и, совсем не удивившись его присутствию и не задерживаясь, ответил:
- Судя по тому, что ТЫ здесь, променял меня на какую-то ещё обезьяну.
«Засчитано» - мысленно отметил Смайт и уселся за столик, по возможности подальше от Хаммела.
- Что это? – спросил, наконец, Себастьян оглядывая кафе - он был здесь впервые.
Курт пожал плечами:
- Судя по экрану в центре зала, что-то вроде караоке-бара. Видимо, это очередная гениальная идея Блейна.
Смайт понимающе усмехнулся. Иногда Блейн умел быть удивительно назойливым.
- Ненавижу караоке-бары. Все эти люди, которые думают, что умеют петь... – в полголоса проговорил Уорблер.
Курт согласно фыркнул в свой стакан.
Несколько минут парни молча разглядывали, надо сказать, действительно уютный интерьер и делали вид, что каждый из них сидит в совершеннейшем одиночестве.
Андерсон появился маленьким ураганом и, подлетев к ним, начал извиняться за опоздание и всматриваться в обоих как-то напряженно, если не напугано. Но парни выглядели вполне мирно, и видимых следов боевых действий обнаружено им не было.
Брюнет уселся на место, выбирая стратегически выгодную позицию между Куртом и Себастьяном, и принялся расхваливать местную кухню и рекомендовать попробовать около десяти блюд одновременно. Смайт, слушая его, начал смутно понимать, что, сегодня что-то идет иначе. Потому что Курт ведет себя на удивление не агрессивно и даже, похоже, знал о том, что вечер будет проведен в присутствии Уорблера. Так почему он здесь и не пытается протестовать против такого состава?..
О. Внезапная догадка была очень удивительной, но, судя по происходящему, походила на правду.
Неужели кто-то чувствует себя виноватым? Но, естественно, Хаммел ни за что в этом не признается. Зато, похоже, согласен сегодня «потерпеть» Себастьяна.
Что ж, стоит признать – Блейн всегда умело использует ситуацию.
Курт глянул на Смайта из-под ресниц и тяжело вздохнул.
- Блейн, я, правда, не понимаю. Зачем тебе все это? Он ужасен.
Андерсон расстроено присел на кровать Курта и проговорил:
- Я знаю, что он тебе не нравится, но... Знаешь, с тех пор, как я перешел в другую школу, у меня не слишком много друзей.
Видя, что Курт собирается что-то возразить, Блейн поспешил добавить:
- Да, в Далтоне у меня есть старые приятели, но, как бы там ни было, после моего перевода... Они стали относиться ко мне немного иначе. Ну, знаешь, - он неловко улыбнулся, - как будто я променял друзей на «девушку». Да и вообще, после таких вещей некоторые друзья превращаются в злопыхателей. Это печальное открытие.
Хаммел прикусил губу, раздумывая над услышанным. Блейн раньше никогда не жаловался на то, что ему бывает одиноко тут. Да, он общался с ребятами из МакКинли и улыбался, но Курт и сам ощущал, что тому немного не по себе. И слишком хорошо помнил, как ему самому было тяжело в новой школе. С чего он взял, что, пускай и лучезарному и обаятельному, Блейну будет легче?
- Но ведь есть парни, с которыми вы были близки? – все же возразил Курт.
- Ты сам знаешь, что Вес и Дэвид всегда на моей стороне. Но с их количеством дел... К сожалению, с ними сложно часто видеться, - Андерсон отвел взгляд. – И я все ещё чувствую некоторую вину... Они действительно связывали со мной надежды добиться для Соловьев места на Национальных. Я вроде как, их подвел.
Курт накрыл его ладонь своей:
- Блейн, перестань, ты же не машина для пения, в самом деле. Ты живой человек и не обязан оправдывать чьих-то надежд. Ты поступил, как считал нужным.
Брюнет ничего не ответил, но почувствовал благодарность за эти слова. Да, он руководствовался примерно этими же соображениями при переводе, но иногда так нужно, чтобы кто-то сказал тебе, что ты все сделал верно...
- Себастьян раздражает тебя? – снова свернул на свою тему Андерсон.
Хаммел вздохнул.
- Нет. Просто презираю его, - честно ответил он.
- Я знаю, что у него специфическая манера, но он не плохой.
Курт закатил глаза. Блейн продолжил:
- Мне, правда, нравится с ним общаться. Я не прошу, чтобы тебе он тоже нравился, но хотя бы признай моё право на это, - Андерсон аккуратно извлек из рукава последний козырь. - И, мне кажется, последний раз ты был достаточно импульсивен в своих реакциях...
- Как подло с твоей стороны давить на моё чувство вины!..
Брюнет поднял руки в защитном жесте:
- Я не давлю! Он и сам был очень груб. Но дай ему хотя бы шанс. Пожалуйста. Я знаю, что он его не заслуживает, но я прошу это для себя, а не для него.
Курт перевел дыхание. Господи, главное, чтобы Блейн не заметил. Не раскрыл самый большой его секрет - Курт Хаммел совершенно не может сопротивляться, когда брюнет делал такие глаза и о чем-то просил. Хотелось тут же сделать все, чего бы тот не захотел. Хоть сердце из груди для него достал бы, ну честное слово, наваждение какое-то... Так, спокойно, главное, держать лицо.
- Я даже не знаю, Блейн, все это так... – «так, хорошо, Курт, звучит убедительно, продолжай...»
- Пожалуйста. Я прошу всего один вечер.
«Да, черт с тобой, мерзавец кареглазый!»
- Хорошо.
- Ты лучше всех! – брюнет радостно полез обниматься.
Хаммел попытался не даться, но, похоже, это было бесполезно.
«Да чего уж там...»
- Это и есть твой супер-план? Кафе с караоке?.. – буркнул Себастьян.
- Да ладно, это весело! Тем более здесь не поют постоянно, только проводят иногда конкурс, правда здорово? – Андерсон с надеждой посмотрел на обоих.
- Я не буду здесь петь, - убежденно заявил Хаммел, утыкаясь в меню и давая понять, что это не вопрос для обсуждения.
Смайт промолчал, безмолвно выражая схожую позицию.
- Вы такие зануды, - протянул Блейн. Но все равно он улыбался, потому что хотя бы немного, но напряжения за их столиком поубавилось.
- Но вы должны признать, что здесь приятно.
- Неплохо.
- Вполне.
«Прогресс» - оптимистично заключил брюнет и поднял руку, привлекая внимание официанта.
Когда симпатичный парень принял их заказ и отошел на достаточное расстояние, Смайт заговорщицки улыбнулся:
- Ставки господа. Его ориентация?
Блейн нахмурился:
- Он же в форме, и прическа совсем обычная... Я ничего такого не заметил.
- Я тоже думаю натурал, - кивнул Себастьян.
Курт презрительно фыркнул.
- Лик Его Величества оскорбляет выбранная тема? – иронично отреагировал Уорблер.
Блейн внутренне взвыл. Похоже, десятиминутного рекорда без склок им так и не преодолеть.
- Его Величество оскорбляют чудовищные помехи ваших гей-радаров. Это частое присутствие в клубах притупляет восприятие? Этот парень, очевидно, заинтересован не только в девушках. Или вообще не заинтересован в них.
Себастьян прищурился, полагая, что Хаммелу просто охота поспорить и, как всегда, показать, что он один тут умный:
- Обоснуй.
Парень ничуть не смутился:
- Обувь. Обратите внимание – у всех здешних официантов это не часть формы, каждый ходит в своей.
Блейн невольно оглянулся и с удивлением обнаружил, что это и правда так: парни были в основном в туфлях, девушки в балетках, но у всех они были разными и, не смотря на общую сдержанность цветов, различного оттенка. Видимо, брюнету не стоило опаздывать так сильно, раз Курт успел рассмотреть даже это... Слабым утешением было то, что Хаммел вообще любит разглядывать одежду. Но изучение обуви официантов, Блейн не сомневался, было для него сродни моральному падению, так что Андерсону ещё достанется за то, что он задержался. Ох.
Курт продолжал:
- У них темная форма с синей бабочкой – Блейн, ты из-за этого хотел, чтобы мы сюда пришли?.. - поэтому все в основном выбирают черную обувь, а у этого темно-синяя. И слишком удачный тон, не пытайтесь убедить меня, что этот парень натурал.
- Ставлю двадцать долларов, что ты не прав, - моментально отозвался Смайт.
Курт только теперь проявил какое-то беспокойство:
- И каким же образом ты собираешься это доказать?..
Блейн увидел в глазах Себастьяна нездоровый азарт. Он знал этот взгляд, о нет...
Но Соловей уже активно махал рукой, подзывая официанта. На лице Курта отразилась настоящая паника, и он схватил со стола какую-то листовку с рекламой и спрятал за ней лицо, не желая участвовать в этом. Что бы там этот ненормальный не затеял.
Блейн уткнулся в свой кулак, чтобы не выдать, насколько происходящее его веселит.
Смайт тем временем обворожительно улыбнулся подошедшему работнику кафе:
- Молодой человек, вы не могли бы мне помочь...
Далее он расспрашивал о каких-то ингредиентах коктейлей и нес что-то про свою редкую аллергию на них. Курт опасливо выглянул из-за своего бумажного укрытия и просто оторопел: Себастьян мило улыбался, прикрывал глаза и ненавязчиво, но как-то, Господи, прости, кокетливо водил длинными пальцами по строчкам меню, засыпая парня вопросами и внимательно заглядывая ему в глаза. Хаммел покрылся пятнами – Боже, их сейчас отсюда выгонят! Потому что то, как Смайт посмеивался и проводил пальцами по губам, можно было классифицировать не иначе как сексуальное домогательство, уму не постижимо, как ему это удавалось, даже не касаясь парня. Хаммел опустил рекламку так, чтобы видеть происходящее хотя бы одним глазом – он был уверен, что официант сейчас огреет чем-нибудь слишком навязчиво заигрывающего с ним нахала. Блейн же уткнулся в стакан, позаимствованный у Курта, стараясь, чтобы его похрюкивание от смеха никто не услышал.
Официант тем временем был слишком сосредоточен на том, чтобы понять суть вопроса клиента, для того чтоб обратить внимание на происходящее за остальной частью столика. Наконец, он записал несколько озвученных Смайтом названий и пообещал уточнить состав коктейлей у бармена.
Стоило парню отвернуться, как лицо Себастьяна приобрело обычное для него нахально-самодовольное выражение. Андерсон смотрел на квадратные глаза Курта и старался не лопнуть со смеху. У Хаммела задергалась бровь:
- Блейн, нам срочно нужны серебряные пули - этот парень оборотень.
Брюнет уронил голову на стол и заржал. Он повернулся к Смайту:
- Ну и каково заключение эксперта?..
Тот шикнул на не в меру шумящего парня:
- Заключение ещё в пути. О, вот и оно.
Официант под двумя пристальными и одним раздевающим взглядами подошел к ним и протянул Смайту листочек:
- Это список напитков, в которых нет тех составляющих, - он выучено улыбнулся. – Принести что-нибудь из этого списка?
- О, спасибо, я пока подумаю.
Удаляющиеся лопатки парня, кажется, вздрогнули, почувствовав слишком пристальное внимание. Работник кафе чихнул.
Блейн нетерпеливо заёрзал на своём месте:
- Ну и?
Смайт вздохнул, глядя в листок и, вытащив бумажник, нехотя выложил на стол две десятки.
- Как ты узнал? – заинтересованно наклонился к нему Андерсон. На секунду ему показалось, что во взгляде Соловья проскользнуло что-то вроде уважения к Курту, который оказался столь внимателен и сделал верные выводы.
Себастьян усмехнулся и продемонстрировал принесенную официантом бумажку, где под списком коктейлей аккуратно виднелась приписка с именем и номером телефона.
Курт все ещё прибывал в каком-то оцепенении. Взглянув на лежащие на столе купюры, он отмер и зашипел:
- Ты больной? Ты бы ещё на столе станцевал! А я если бы он оказался не «в теме»?..
Уорблер только легкомысленно пожал плечами:
- Тогда бы я доказал, что ты не прав, и получил бы двадцатку, - он забрал листок, принесенный официантом, и улыбнулся, засовывая бумажку в карман. – А так, я заполучил его номер.
- Да уж, беспроигрышная лотерея... – фыркнул Курт.
По его виду было понятно, что пусть и в плохом смысле, но он впечатлен.
«А все не плохо» - довольно подумал Блейн.
- Да, ты в очередной раз доказал, что самый гейский гей на всем земном шаре, - ядовито произнес Смайт.
- А ты в очередной раз доказал, что в тебе нет и намека на чувство собственного достоинства, - не остался в долгу Курт.
«Пидорас».
«Блядь».
«Могло бы быть и хуже» - мысленно вздохнул Блейн.
- Кстати, - Курт протянул ладонь к брюнету. – Двадцать долларов, Блейн.
- Что?.. – тот чуть не подавился коктейлем.
- Ты тоже сказал, что он натурал. Двадцать долларов.
- Но я... – Андерсон возмущенно глянул на вымогателя, но наткнулся на его суровый взгляд и подумал, что, вероятно, парень мстит ему за опоздание или вообще за вечер и за то, что все это заставляет Курта чувствовать себя некомфортно. Как будто он требовал это, как признания Блейном своей вины. Иногда Хаммел умел быть удручающе вредным.
Брюнет обреченно полез за кошельком и произнес укоризненно:
- Ты знаешь, что это очень мелочно.
Курт только аккуратно собрал все купюры и вздернул подбородок:
- Предпочитаю называть это хозяйственностью.
- Скаредность, - упрямо отрезал брюнет.
Он был очень благодарен Себастьяну за то, что тот промолчал хотя бы в этот раз.
Некоторое время спустя Уорблер решил все же хоть немного напрячься и побыть вежливым:
- Так как там ваш переезд? – без особого энтузиазма спросил он, полагая, что раз голубки не в ссоре, значит, решили этот вопрос, и тема не является запретной. И не ошибся, Блейн на вопрос расцвел и довольно заулыбался:
- Все отлично. Уже собираем вещи, представляешь? Сказали родителям и они не особенно против, правда, Курт? Даже удивительно!..
Тот поспешно кивнул и немного неловко улыбнулся. Смайт бросил на него внимательный взгляд поверх своего стакана.
- Не боишься самостоятельной жизни, Блейн?
Тот лишь заулыбался:
- Что ты, со мной же самый надежный человек на свете, - и нежно посмотрел на своего избранника.
Себастьян фыркнул:
- Меня сейчас стошнит.
- Тогда лучше отвернись, потому что на мне брюки, за которые я могу убить, - лениво отозвался Курт. – Или обратись к нашему гей-официанту, он с радостью принесет тебе бумажный пакет.
- В любом случае, ничто так не убивает отношения, как совместное проживание, - без какой-либо желчи или злости произнес Соловей. Но от серьёзности его тона, слова прозвучали ещё более не приятно.
За соседним столиком громко заплакала маленькая девочка: «Не хочу карто-о-ошку-у-у!..».
Себастьяна передернуло. Про детей в этот раз он промолчал. Хотя... Он просто не мог удержаться и не озвучить то, что оба парни знали, но, наверняка, не решались сказать друг другу. Когда появлялась возможность третировать людей тем, что они упорно отказывались замечать, в Смайте просыпалась неуёмная тяга к правдорубству...
- Думаю, в итоге один из вас просто устанет быть мамочкой другому.
- Я могу о себе позаботиться! - обижено возразил Блейн.
Смайт невозмутимо продолжил:
- И тот факт, что вы сразу поняли, кого именно я имею в виду, лишь подтверждает мою правоту.
- Какая трогательная забота о нашем будущем, - Курт склонил голову набок и презрительно улыбнулся, давая понять, что эта не та тема, которую он позволит обсуждать здесь, и демонстрируя непоколебимую уверенность.
При взгляде на него Блейн почувствовал себя лучше.
Себастьян фыркнул и промолчал, размышляя о том, что действительно – все сложности, которые их ждут, ему только на руку. В конце концов, именно к нему пожаловаться и расслабиться будет прибегать Блейн, когда ему осточертеет налаживать «семейный быт» с этим сумасшедшим до деталей и ограничений парнем. Да и сам Курт, как бы он не храбрился, рано или поздно устанет тащить все на своих хрупких плечиках. Он явно не об этом мечтает: принцессам нужны принцы с крепким плечом, а не с ветром в голове. Что ж, они ещё об этом не знают, но, похоже, у них все медленно, но верно катится в тартарары.
Курт извинился и встал из-за стола, направившись в уборную.
Смайт ощутил даже какую-то жалость к этой наивной парочке. И во внезапном порыве великодушия озвучил:
- Ты претворяешься или правда не видишь?
- Что?.. – Блейн непонимающе поднял голову от своей тарелки.
- Он врет, - пояснил спокойно парень. -Про родителей.
Андерсон только нахмурился:
- О чем ты говоришь?..
Себастьян безнадежно вздохнул:
- Вопрос о том, где делают таких как ты, все ещё актуален... Послушай, ты вообще его лицо видел, когда говорил, что ваши родители не против вашего безумного плана?.. – и, не дожидаясь ответа, продолжил. – Очевидно, что он не искренен с тобой.
- Зачем бы ему говорить мне неправду? Не сбегает же он из дома, что за глупости! – брюнет звучал спокойно, будто и не принимая слова собеседника всерьёз. Но, договорив, все же отвел взгляд и закусил губу. Зерно сомнения явно зародилось в его душе.
Смайт пожал плечами, давая понять, что не собирается спорить, и проговорил:
- Я не знаю зачем. Я просто говорю о том, что вижу.
Девочка рядом снова надрывно зарыдала:
- Не-е-ет!!! Не хочу!!! Хочу к ма-а-а-ме!..
Взрослые за её столиком суетились и неловко оглядывались на других посетителей кафе, но малышка продолжала громко причитать, не обращая внимания ни на их просьбы, ни на упреки.
Вернувшийся Курт бросил недовольный взгляд на шумных соседей и поджал губы. По его мнению, одно из важнейших качеств человека – это хорошие манеры. Даже у маленького человека. А если их нет, то в этом полностью вина родителей. И вся эта ситуация - крики несчастного ребенка и бестолковая суета её старших спутников - заставляла Курта чувствовать себя некомфортно, его не отпускало чувство, что он не слышит собственных мыслей. Подобные случаи, когда чужие люди в каком-то смысле нарушали его границы, всегда воспринимались Хаммелом болезненно.
Блейн же, похоже, вообще ничего вокруг не замечал, уплетая свою порцию, а Себастьян лишь изредка бросал в сторону нерадивой компании презрительные взгляды, но, кажется, по-своему наслаждался тем, что и самим нарушителям спокойствия сейчас не сладко. Курт вздохнул и, подняв взгляд на Анресона, взялся за салфетку:
- Боже, Блейн, так не аккуратно. Ты на поезд что ли опаздываешь? – сказал он, вытирая со щеки брюнета соус. Тот только смешно сморщил нос и легкомысленно улыбнулся, с готовностью подставляя свою щеку заботливым рукам бойфренда.
- Вы и правда считаете, что в русле нашей последней темы, мне хватит силы воли никак это не прокомментировать? – ядовито поинтересовался Смайт.
Детский плач стал просто пронзительным. За их столиком наступила тишина, в которой вопли ребёнка стали только отчетливей. Курт неуютно заерзал на своем месте. Блейн бросил на него короткий взгляд и обернулся, ища глазами источник всеобщего беспокойства. Не говоря ни слова, брюнет просто отложил свою вилку и встал, тут же направляясь в сторону плачущей малышки. Парни только удивленно проводили его взглядами.
Андерсон присел около девочки и ослепительно улыбнулся:
- Привет.
Та от неожиданности замолчала и, шмыгнув носом, уставилась на чужого дядю. Несколько секунд она рассматривала его, так ничего и не ответив. И, кажется, уже начала набирать воздуха в грудь, чтобы продолжить истерику.
Но вдруг из-под стола появилась рука Блейна, брюнет развернул кисть боком – на ней толи горчицей, толи чем-то похожим, было поставлено две точки, которые вместе с большим пальцем, прижатым к указательному, образовывали что-то вроде глаз и рта смешного человечка.
- Привет, - более пискляво повторил Блейн, двигая большим пальцем, изображая шевеление «рта» своей импровизированной куклы.
Остальные люди за столом, уже и без того измученные выкрутасами маленькой плаксы, обреченно молчали. Или просто потеряли дар речи.
Себастьян с Куртом тоже были не многословны.
Девочка же разглядывала говорящую руку и неуверенно сказала:
- П-привет.
- Почему такая красивая девочка плачет? – пропищал Блейн.
Курт прикрыл лицо рукой. Смайт просто возвел очи горе.
Но ребёнок склонил голову и, не обращая никакого внимания на темноволосого парня рядом, ответил необычному собеседнику:
- Я хочу к маме. Она не приходит.
Горчичноглазый человечек покачал головой:
- Таким красивым девочкам не стоит плакать. Смотри, ты же как ангел. А знаешь, что происходит на небесах, когда маленькие девочки плачут?..
В ответ покачали головой, и Андерсон продолжил серьёзно, но все тем же смешным голосом:
- В волшебном саду, за которым ухаживают другие ангелы, начинают погибать цветы. Им совсем грустно, когда ты плачешь.
Девочка пораженно распахнула глаза и, приоткрыв рот, слушала удивительную историю человечка.
- Что же делать?.. – расстроено спросила она.
- Знаешь, что любят цветы в волшебном саду? Когда ангелы улыбаются, - ответил брюнет уже обычным голосом. – Давай развеселим их? – он комично поднял брови и, надув щеки, надавил на них указательными пальцами так, чтобы воздух вышел изо рта.
Малышка засмеялась и коснулась его носа, кажется, совсем забывая о том, что минуту назад рыдала. Блейн ещё раз надул щеки, и девочка надавила на них своими пальчиками и снова довольно засмеялась. Андерсон лучисто улыбался и призывал её набрать воздуха и округлить и свои щечки.
Курт смотрел на эту картину и не мог не умилиться. Все это выглядело настолько нелепо, настолько... мило. На самом деле просто зашкаливающе очаровательно. Блейн легко болтал с девочкой, и эти двое, кажется, были в каком-то совершенно своем мире и отлично понимали друг друга. От радостных искорок в глазах обоих, казалось, можно было почувствовать тепло. Улыбающийся ребенок уже не казался невоспитанным или противным, при взгляде на детскую улыбку невольно подумалось, что не может быть ничего более искреннего и дорогого, чем вот такое простое счастье.
Андерсон что-то ещё проговорил и поднялся на ноги. Люди за столиком благодарно смотрели на него, а девочка прицельно уцепилась за карман джинсов брюнета и сжала рот в упрямую линию. Блейн, приподняв уголки губ, снова присел к ней и указал пальцем в сторону Курта:
- Видишь? Мне нужно идти. Вон там сидит мой ангел. Я должен стараться, чтобы он все время улыбался.
Малышка серьёзно кивнула и отпустила джинсовую ткань, позволяя парню вернуться к своим спутникам.
Сопровождающие девочки, кажется, были готовы заплатить Блейну, чтобы он не уходил. Но брюнет уже садился на своё место. Оба его друга, к удивлению, не стали что-либо говорить, делая вид, что ничего не случилось. Андерсон невозмутимо вернулся к еде. Только улыбался теперь чуть шире.
-Дорогие друзья! – послышался, преувеличенно бодрый, усиленный микрофоном голос. – А сейчас наш традиционный конкурс караоке! Не стесняемся! Подходим и записываемся для участия в нашем конкурсе! У нас отличные призы!!!
Блейн поспешно вытер салфеткой рот и заёрзал на своём месте:
- Идемте! Ну же.
И наткнулся на два осуждающих взгляда.
- Да ладно вам... Почему вы не хотите?.. Ой, да ну вас, я пойду!
Себастьян только закатил глаза, а Курт увещевал:
- Блейн, это нечестно, дай и простым смертным выиграть.
- Вы не умеете наслаждаться жизнью, - оскорблено отозвался он и поспешил к ведущему, подпрыгивая на ходу, как волчок.
- Шило в заднице, - тихо прокомментировал Себастьян.
- Вечное, - ни к кому не обращаясь, отозвался Хаммел.
Остальных конкурсантов они выдержали с трудом. Если кто-то и пел неплохо, то на придирчивый вкус обоих этого все равно было не достаточно, чтобы не вызывать немедленное желание застрелиться. Себастьян уже почти готов был спросить у кого-нибудь сигарету и пойти покурить, но тут настала очередь Блейна.
Тот лучезарно улыбнулся и схватился за микрофон с маниакальным воодушевлением:
- Эту песню я посвящаю своему самому дорогому человеку! – он через зал подмигнул Курту и тот смущенно опустил глаза. Черт тебя побери, Блейн, нельзя без этой публичности и подобных заморочек? Его это больше напрягало, чем радовало, потому что чувствовать на себе взгляды тех, кто заметил, куда отправил свой одухотворенный взгляд брюнет, было... Неловко.
Но все эти мысли испарились при одном взгляде на то, как Блейн, улыбаясь, склоняется вместе с ведущим над монитором ноутбука и что-то показывает, кивает... Такой радостный и такой ... красивый. Пускай Курт и отругал его за очередное желание повыделоваться и привлечь всеобщее внимание, но в глубине души он с нетерпением ждал выступления Андерсона. Мальчик слышал, как тот поёт, наверное, уже тысячу раз, но ничего не мог с собой поделать. Потому что Блейн на сцене никогда не халтурил – будь то важные соревнования или просто караоке-кафешка - он искренне отдавался этому на сто процентов и был вопиюще притягателен в своём порыве. Курт часто размышлял об этом. Когда Хаммел пел, то он делал это для себя, чтобы выразить то, что чувствует, чтобы пережить что-то, чтобы дотянуться до чего-то. Блейн же всегда пел для других. Как щедрое солнце он брызгал своей заразительной энергетикой, раздаривая и никогда не скупясь. Это одновременно пугало и восхищало Курта. Ему иногда хотелось бегать за ним с сочком и ловить туда все улыбки брюнета, чтобы скорее поместить каждую в баночку и сохранить. Хотелось крикнуть ему: «Что же ты делаешь!? Ты же ими разбрасываешься, а они бесценны!.. Нельзя им таким пропадать в пустую...» Но Андерсон, не взирая на то, воспримут ли его, услышат ли, признают ли – всегда просто отдавал, не думая и не высчитывая, вернётся ли это к нему когда-нибудь. Каким бы смешным или нелепым не выглядел порой этот невысокий парень, Курт, что бы он не говорил, всегда, каждую минуту, очень гордился им. И сейчас теплая улыбка не могла сойти с его лица, и он старался незаметно, так чтобы это выглядело естественно, прикрыть её рукой.
Заиграли первые аккорды, и Хаммел вздрогнул.
You think I'm pretty
Without any make-up on
You think I'm funny
When I tell the punch line wrong
I know you get me
So I'll let my walls come down, down
Для тебя я всегда красив,
И тебя может насмешить
Любая моя шутка!
Ты просто покорил меня
И мои стены пали перед тобой.
«Очень умно, Блейн» - несколько раздраженно подумал Курт, узнавая «Teenage dream». Брюнет с заигрывающей улыбкой и привычным драйвом выпевал слова и бросал на Курта взгляды, которые как будто говорили: «Ты заметил, да? Я не случайно её выбрал!»
Курт вздохнул и подумал несколько тоскливо:
«Песня, которую ты пел в день нашего знакомства. Очень специфическое представление о романтике, вообще-то...» Все это возвращало его мысленно во времена, когда Блейн был просто недосягаемой мечтой, чем-то идеальным и совершенно не предназначенным для повседневного пользования. И пускай из этого статуса он был очень быстро Куртом разжалован, но недосягаемость сохранял достаточно долго. Хаммел вообще не слишком любил вспоминать тот период своей жизни.
Но как бы там ни было, он все равно признавал, что давно занес воспоминания о дне их с Блейном встречи в разряд самых важных и значимых событий в своей судьбе.
Единственное – откуда было брюнету знать, что конкретно эта песня вызывает у Курта более яркие ассоциации теперь уже не с этим днем...
Джефф вошел в комнату, где его уже ждал Хаммел. Курту показалось, что парень ведет себя немного дергано и как-то нервничает. Мальчик вздохнул, он и сам все ещё ощущал вину за свой отказ и не знал, как стоит вести себя, чтобы не причинить другу неудобств. Пускай это уже и было две недели назад, и Коулд ничем не выдавал своего расстройства или недовольства и вел себя как обычно.
- Ты принес музыку?.. – удивился Курт, рассматривая небольшой бум-бокс в руках парня.
- А? – Джефф как будто вынырнул из своих мыслей. – А, да, - немного заторможено отозвался он.
Он поставил проигрыватель на стол и начал что-то настраивать в нем. Он выпрямился, но заговорил, так же оставаясь к собеседнику спиной:
- Послушай, Курт. Я... Ты знаешь, я не тот человек, кому легко даются все эти признания и красивые слова... И я не пою в жизни, как вы. Это совсем не в моём стиле.
Курт улыбнулся своим воспоминаниям об одном из их с Джеффом разговоров.
Курт не удержался и потянул щеки Джеффа, растягивая его рот в улыбке:
- Как ты это делаешь? – с восторгом спросил Хаммел. – Как тебе удаётся так много улыбаться?..
Коулд отмахнулся от рук, теребящих его лицо:
- Прекрати. Просто привык.
Первым, что заметил Курт, когда начал ближе общаться с Джеффом – он вовсе не такой улыбчивый, как казалось на репетициях. Впрочем, будучи и сам мастером улыбки «у меня все в порядке, хотя на самом деле это не так», Хаммел быстро заметил, что в радостном выражении лица светловолосого парня было что-то не то.
- Зачем ты так много улыбаешься?
- Улыбчивые люди больше нравятся окружающим, - пожимал плечами Коулд.
Он весь состоял из каких-то противоречий, и Курт поражался его цельности, которая при таком раскладе казалась абсолютным парадоксом.
- Почему ты участвуешь в хоре? Знаешь, если бы не видел сам, то никогда бы не подумал, что ты из тех людей, кто будет петь и танцевать под музыку, - озвучивает свои наблюдения Хаммел.
- А я и не из тех людей, - просто кивает Джефф. Он не оставил Курту иного выбора, кроме как произнести очевидное:
- Но ты делаешь это! И при чем очень хорошо делаешь, - добавил мальчик.
Джефф несколько смущенно потер переносицу и повернулся к собеседнику:
- С моего первого дня в Далтоне у меня не было друзей. Вообще. Я переехал из другого штата, так что мне было вдвойне одиноко. А в школе ни с кем не ладилось особо... И в итоге я решил вступить в какой-нибудь клуб, чтобы быть хотя бы частью чего-то, какой-то местной жизни. Я неплохо пою, так что решил использовать это.
- Только ради этого? – Курт был искренне удивлен. Кто-то может участвовать в хоровом кружке не ради пения?..
- Да, - признал блондин. – Это и, правда, помогло. Появилось общее дело, мне стало легче даже от того, что они просто здороваются со мной в коридоре, или когда мы рядом сидим в столовой, нам есть о чем перекинуться парой слов. Может, для тебя это мелочи, но для меня они делают жизнь сносной.
Бывший студент МакКинли пораженно разглядывал его и молчал. Джефф обернулся на его взгляд:
- Что? Я понимаю, для тебя это все должно быть странно.
- Вовсе нет, - покачал головой парень.
- О, да брось, тебе не понять. Сам-то ты просто магнит для людей.
- Что ещё за глупости? У меня не так много друзей, - вздохнул Курт.
- Кроме целого хора в школе по соседству.
- Это другое, - покачал головой темноволосый мальчик.
На что Джефф пожал плечами:
- А речь и не об этом. Просто, где бы ты ни появился, ты провоцируешь людей на реакцию – положительную или отрицательную, это дело десятое – смысл в том, что к тебе нет равнодушных, - интонации парня зазвучали с каким-то едва заметным надломом. - Ты не знаешь, каково это - быть невидимкой, - последнее слово было как будто вытолкнуто им из грудной клетки, и голос все-таки изменил ему, почти исчезнув в конце.
Парень неловко замолчал. Он не говорил такие вещи. Никогда.
Курт же смотрел на него и чувствовал, как собственное сердце заныло в груди.
- Ты вовсе не невидимка. И тебе не нужен хор или тысяча друзей, чтобы доказать это, - горячо возразил он.
Блондин вымученно улыбнулся. Но Курт упрямо продолжил:
- Ты потрясающий. Правда.
Джефф улыбнулся иначе, сдаваясь:
- Ты очень добр.
Курт закатил глаза:
- Что является очень широким жестом, - он приподнял бровь и сказал полушутливо полу заносчиво, - Курт Хаммел не станет говорить что-то подобное кому-то, кто этого не заслуживает. Ты должен ценить это.
И, не выдержав, рассмеялся. Джефф улыбался довольно и расслабленно – Курт не часто видел у него такое выражение и был доволен, когда оно появлялось на лице друга. Который, по мнению Хаммела, хмурился слишком часто.
Джефф шумно вздохнул, продолжая стоять к Хаммелу затылком. Курт вынырнул из воспоминаний и подумал, что блондин выглядит до не привычного напряженным. Будто ему было в высшей степени неловко.
Коулд ещё раз что-то переключил на проигрывателе и продолжил:
- Но я решил, что мне нужно выразиться. Пускай это будет сегодня, и мы больше не будем к этому возвращаться.
Он опустил голову:
- Есть вещи, которые я тебе никогда не скажу. Но... Несмотря на это, мне бы хотелось, чтобы ты знал о моих чувствах, - он, наконец, обернулся. – Я просто спою песню, ладно?
Курт кивнул. У него в горле почему-то пересохло.
Джефф, наконец, повернулся к нему всем телом и посмотрел в его глаза так неожиданно прямо и открыто, что по телу Курта побежали мурашки:
- Мы оба знаем, почему ты сказал «нет». Поэтому давай просто на одну песню, всего на одну песню, представим, что это не он, а я. С самого первого дня, что ты появился здесь. Хорошо?
Хаммел просто кивнул, ещё не до конца понимая, что тот имеет в виду. Но тут заиграла музыка, и он пораженно отозвался:
- Откуда у тебя запись бэк-вокала Уорблеров?..
Блондин только улыбнулся:
- У нас здесь много чего есть.
- Но откуда ты?.. – не договорил свой вопрос Курт. Откуда он знает, что это первое, что Курт услышал от Блейна? Его не было там в тот день. Откуда ему знать об их первой встрече?..
Коулд чуть опустил голову и заговорил, чуть понизив голос:
- Слухами Земля полнится… Какое это имеет значение?..
Он встряхнул плечами:
- Готов?
Хаммел улыбнулся ему и кивнул. Музыка заиграла снова, и на этот раз Джефф тут же вступил:
You think I'm pretty
Without any make-up on
You think I'm funny
When I tell the punch line wrong
I know you get me
So I'll let my walls come down, down
Для тебя я всегда красив,
И тебя может насмешить
Любая моя шутка!
Ты просто покорил меня
И мои стены пали перед тобой.
Курт внимательно слушал и не мог оторвать от него глаз. Джефф пел по-своему, никак не копируя манеру Блейна и расставляя собственные акценты. И это звучало не хуже. Было просто по-другому. Как ему удаётся такую легкую песенку превратить в признание, от которого замирает что-то внутри? Курт не знал. Он просто честно представил, что в тот день это и, правда, был он. Что для Курта вообще это он. Сейчас, почему-то, это было не так уж и сложно.
Before you met me
I was alright
But things were kinda heavy
You brought me to life
Now every February
You'll be my valentine, valentine
До встречи с тобой,
Пускай, и были трудности,
Но я был доволен жизнью.
Но только с твоим появлением
Она действительно расцвела.
И теперь на каждый День влюбленных
Ты будешь моим единственным.
Сейчас Коулд выглядел уверенно. Он смотрел на Курта и пел ему. Именно ему. Хаммел не смог бы это объяснить, но когда пел Блейн, то он мог с одинаковым успехом посвящать своё выступление как кому-то одному, так и целому стадиону. Джефф же сейчас пел Курту. И, даже не будь сейчас того в комнате, эта песня все равно оставалась бы только его. Хаммел просто улыбался ему в ответ. И позволял представить то, что Джеффу хотелось бы видеть в его улыбке. Хотя бы на одну песню.
Let's go all the way tonight
No regrets, just love
We can dance until we die
You and I
We'll be young forever
Так давай же просто веселиться всю ночь напролет.
Ни о чём не жалей, дай волю чувствам!
Пока мы живы - мы будем танцевать
И вместе мы молоды навечно...
Блейн привычно превращал пение в целый спектакль: вздрагивал всем телом, закатывал глаза, обнимал руками микрофон. И все это выглядело, как обычно, удивительно уместным. До этого момента не все посетители обращали внимания на караоке-соревнование, но сейчас все кафе превратилось в зрительный зал. Лица поворачивались к брюнету, как подсолнухи на свет. Но он выглядел так, будто бы мог петь и их макушкам или вообще пустому залу. Мне все равно, любите ли вы меня. И за это его не возможно было не любить.
You make me feel like
I'm living a Teenage Dream
The way you turn me on
I can't sleep
Let's runaway
And don't ever look back
Don't ever look back
Рядом с тобой мне будто снова пятнадцать
И я просто безумно влюблен
Мысли о тебе лишают меня сна.
Давай сбежим! Я ни о чем не жалею.
Мне нечего терять.
Курт будто увидел за спиной Коулда хор и почувствовал себя снова одетым в тот жакет. Как будто он опять тот несчастный парень, которого замучили до изнеможения, и который вдруг наткнулся на место, очень напоминающее мечту. И прекрасного принца. Который, только не просто поёт заводную песню. А как будто имеет в виду каждое слово, что произносит... Курт почему-то испытывал благодарность.
My heart stops
When you look at me
Just one touch
Now baby I believe
This is real
So take a chance
And don't ever look back
Don't ever look back
Моё сердце замирает от одного твоего взгляда,
Ты касаешься меня,
И я начинаю верить, что это и правда происходит.
Так давай, используем этот шанс -
Не оборачиваться назад и ни о чем не жалеть.
А ещё Хаммел не мог не заметить, что этот Джефф отличается от того, с которым он видится каждый день. Потому что все совершенно иначе, когда парень - твой друг и когда - твой возлюбленный. Курт слишком хорошо это знал. Знал, чего Блейн не видит в нем. Чего он сам до этого дня не видел в Коулде так отчетливо. И от чего сейчас не мог оторвать глаз. На минуту он даже забыл, почему так уцепился за свою безответную влюбленность в Андерсона, вместо того, чтобы ответить на чувства кого-то, кому он настолько небезразличен.
We drove to Cali
And got drunk on the beach
Got a motel and
Built a floor out of sheets
I finally found you
My missing puzzle piece
I'm complete
Мы едем на Кали и напиваемся на пляже...
И в мотеле стелем простыни на полу...
Наконец я нашел тебя.
Ты - моя не достающая часть
И теперь я чувствую себя целым.
Блейн на сцене как обычно напоминал рок-звезду. Как у него это выходило с подобным репертуаром – один из многих парадоксов, над которыми Курт предпочитал не ломать голову, а просто принимать как данность. Иногда он размышлял о том, что не будь Блейн геем (но не дай Бог, конечно...), то мог бы действительно собрать группу, петь что-то более брутальное и быть кумиром миллионов. Хотя, Хаммел не сомневался, Андерсон и так добьётся всего, чего захочет. Курт был незыблемо уверен в этом. Но параллельно этому всегда лезли мысл – а будет ли Курту место в его будущем? Блейн такой благополучный и яркий, возможно когда-нибудь он устанет возиться с ним и просто пойдет своей звездной тропой. Хаммел никогда не озвучит эти мысли вслух. Наверное, потому что боится сглазить. Выступления Блейна всегда нравились ему, но вместе с этим иногда заставляли почувствовать себя... одиноко.
I might get your heart racing
In my skin-tight jeans
Be your teenage dream tonight
В своих обтягивающих джинсах,
Я заставляю твоё сердце биться быстрее
И мечтать обо мне, как будто тебе снова пятнадцать...
Коулд всегда был сильным. Что бы он не говорил, что бы он не делал - во всем этом сквозила спокойная и простая уверенность и надежность. Но сейчас, стоя перед Хаммелом и посвящая ему эту песню, он выглядел уязвимым. Открывшим что-то, что очень легко ранить, что легко обидеть. Но Джефф знал, что Курт никогда не станет. Он доверял ему. И одно это уже стоило целого мира.
Курт слушал его, и это было почти больно и даже как-то слишком драматично, пожалуй. Потому что Джефф ничего не требовал и не злился, просто принимал то, что произошло. Удивительный парень.
Хаммел слушал, улыбаясь, и на его языке крутилось единственное и искреннее «мне очень жаль».
Let you put your hands on me
In my skin-tight jeans
Be your teenage dream tonight
Положи руки на мои бедра,
Обтянутые узкими джинсами,
Сегодня я словно твоя подростковая мечта...
Блейн затих вместе с фонограммой, и бурные аплодисменты не заставили себя ждать. Андерсон улыбался в зал и благодарно кланялся. В глазах окружающих плескался восторг, и Себастьян, и Курт, как опытные исполнители знали, что это дорогого стоит. Чтобы заслужить любовь слушателей не достаточно просто хорошо петь. Пожалуй, они оба испытали некоторую толику гордости от того, что ставший за три минуты всеобщим любимчиком брюнет сейчас сядет за их столик. Несмотря на то, что повышенное внимание напрягало Курта, и он относился к нему настороженно, по привычке ожидая неприятностей. А Себастьяну было безразлично: мир, в его представлении, и так крутился вокруг него, так что смотрят в его сторону или нет – не имело особого значения.
Блейн вернулся на своё место. Выражение его лица было каким-то озадаченным, а в руке он сжимал небольшой листок.
- Я победил, - потерянно озвучил он.
Курт насмешливо улыбнулся и отпил из своего бокала:
- Что-то я не вижу радости. Ты что, хотел золотой кубок?
Брюнет покачал головой, кажется, вообще не понимая шутку.
- Приз – абонемент на одно посещение бассейна, - проговорил он.
Курт оживился и ловко выудил купон из пальцев Андерсона, живо изучая цветные строчки.
- Вау! Это же тот самый! – он замахал рукой, призывая озвучить то, что он не может вспомнить. Блейн только поднял на него непонимающий взгляд.
- Господи, ну тот, новый! – с энтузиазмом проговорил Хаммел. – Только-только открыли. У него полностью стеклянная крыша!.. Это должно быть потрясающе, - он мечтательно закатил глаза. – Мы обязательно идем! Блейн?..
- Ты хочешь пойти? Может, ну его?.. – как-то неуверенно проговорил бывший Соловей.
- Ты с ума сошел?.. Ты знаешь, сколько стоит его посещение? Постой, ты не хочешь? – мальчик неверяще уставился на собеседника. Себастьян тоже перевел на него ленивый взгляд.
- Я... Не то что бы. Абонемент на троих. Видимо, они решили, что мы компания, - неловко пояснил брюнет, отводя глаза. – Конечно, мы можем пойти и вдвоем... Но... Может, лучше ты пойдешь и позовешь с собой девчонок? Рейчел и Мерседес. Или ещё кого-нибудь. Надо внести имена сегодня – они что-то объясняли про очереди туда и про то, что они должны заранее внести все в базу...
Курт пожевал губу. Звонить сейчас девчонкам и в срочном порядке договариваться было неудобно. И вообще он не понимал странное нежелание Блейна идти. Почему он так хочет отказаться от своего выигрыша? Кто может не любить бассейны?..
Но ещё у Хаммела была слабость, с легкой формой которой Блейн уже сталкивался во время совместных прогулок по магазинам. Курт обожал скидки, акции, подарочные сертификаты и различные накопительные карты. Просто не мог ничего с собой поделать. И сейчас он решительно не мог позволить пропасть ни одному посещению такого заведения. Никак.
Парень махнул в сторону Себастьяна:
- Да Боже мой, можно хоть его с собой взять.
Это «его» у него поразительно получалось произнести с неизменной интонацией, будто он говорил о неодушевленном предмете. Будь Смайт более мнительным, он бы обиделся. Но он не был. Поэтому вместо этого тут же подал голос:
- Протестую. Я ни за что и никогда не пойду в это отвратительное общественное место, - он скривился. – Эти ужасные общие душевые, шкафчики, которыми до тебя пользовался незнамо кто, плесневелые кафельные полы... Нет, спасибо, нет никакого желания даже касаться воды, в которой плавает столько народу. Гадость.
- Она с хлоркой, - отозвался Курт.
- Потрясающе! – иронично воскликнул Себастьян, выказывая степень своего презрения и к этому факту тоже.
- Ой, да ладно, - прищурился Хаммел. – Не смертельно. Тем более, куча полуобнаженных парней – подцепишь там кого-нибудь.
- Единственное, что я смогу там подцепить – это грибок стопы, - отрезал Смайт. Такая категоричная реакция удивила его собеседников.
Тут снова очнулся Блейн:
- Тем более, я не совсем понимаю твоё воодушевление, - он чуть понизил голос. – Там же надо будет ходить в достаточно оголенном виде. Тебя это не смущает? – он осторожно посмотрел на Хаммела. Его стеснительность и зажатость в таких вопросах он отлично знал. Поэтому действительно не понимал, отчего Курту так хочется пойти. Разве его не должны подобные ситуации наоборот пугать?..
- Блейн, это же бассейн! Плавки это не то же самое, что белье. Это совсем другое, - легкомысленно отмахнулся Курт. Андерсон непременно поразился бы этому заявлению, если бы не был так занят собственными ощущениями.
Себастьян не замедлил отреагировать:
- Тем более, наверняка, у принцесс сейчас в моде сдельные купальники, м? - усмехнулся он.
Хаммел просто закатил глаза. Смайт продолжил:
- Или нет? Для таких случаев золотые стринги?
- Оставь свои эротические фантазии при себе, - неожиданно огрызнулся Курт. И вот тут он, наконец, понял.
- Блейн, ты что, не хочешь идти, потому что... Не может быть... Ты не умеешь плавать?!
Себастьян оживился и впился любопытным взглядом в растерянные глаза брюнета, без слов читая в них ответ на это неожиданное заявление. Тот сказал как-то невнятно:
- Умею! Просто не очень хорошо, - он повел плечом и отвел взгляд. – То есть совсем плохо, - пробубнив, сдался парень.
- Не могу поверить, - покачал головой Курт. Они уже были вместе, да и вообще знакомы, достаточно долгое время, и он никогда и не предполагал подобного факта о своем благоверном. Обычно Блейн был раздражающе талантлив во всем, и многие умения осваивал играючи. И Курт бы обязательно позлорадствовал, если бы не был так поражен. Плавать ведь так просто. Сам он умел это так давно, что уже и не помнил, во сколько лет приобрел этот навык. Он вздохнул:
- Значит, мы идем в бассейн вообще без вопросов.
Блейн вскинул на него щенячий взгляд. Но Курт был неумолим:
- Ты лишаешь себя многих удовольствий от отдыха на море или озере. Так что раз плохо плаваешь – потренируешься в комфортных условиях. Что может быть удачнее?
Курт посмотрел внимательно на Андерсона и все же не удержался и пошутил:
- Но я не буду держать тебя под живот.
Брюнет смутился и бросил на него обиженный взгляд. Неожиданно подал голос Себастьян:
- Беру свои слова обратно. Я не могу это пропустить. Я в деле, - с энтузиазмом отозвался он, коварно усмехаясь. Блейн глянул на него беспомощно. Курт прищурился:
- А как же «отвратительные общие душевые»?
- Я потерплю, - снисходительно отмахнулся он, продолжая смотреть на брюнета. – Такое шоу того стоит, - глумливо заулыбался он.
Курт закатил глаза, но тоже улыбался. Андерсон переводил взгляд с одного на другого и выглядел практически напуганным, но изо всех сил старающимся это скрыть.
Хаммел воодушевленно поднялся со своего места и подхватил купон:
- Пойду, договорюсь обо всем. Не скучайте, - подмигнул он и легкой походкой упорхнул к организаторам конкурса.
Блейн просто смотрел на столешницу перед собой и молча тянул коктейль через трубочку, кажется, вообще сейчас отсутствуя в кафе и прибывая мыслями где-то очень далеко. Себастьян, к удивлению, воздержался от расспросов и просто внимательно изучал лицо брюнета. С губ Смайта не сходила любопытная и предвкушающая ухмылка. До самого прихода Курта между ними царило молчание.
- Все готово, - парень уселся на своё место, аккуратно убирая в сумку какие-то бумаги. Блейн даже не особо отреагировал на его возвращение. Ему казалось, что он слышит
стук воды о бревна, связанные в хлипкий причал. Ступни приятно греют доски, которые накопили за день достаточно солнечного тепла. А лодка, привязанная старым, видавшим виды тросом, поскрипывает и чуть покачивается. Ему тогда это нравилось. Ему все тогда нравилось – ведь это место было лучшим, где он когда-либо был. И не важно, где он ещё успеет побывать, потому что, что бы не случилось, это – Самое Лучшее Место на Земле.
- Там нет возрастных ограничений? – хмыкнул Смайт. – А то вдруг с детьми не пускают, - продолжал он ерничать, поглядывая на притихшего Андерсона.
- Я специально узнавал – там могут выдать надувной круг или спасательный жилет, - тонко улыбнулся Курт, не удержавшись от того, чтобы не подхватить шутку.
На дворе очень тепло – он всегда приезжает к дедушке в летнее время – но вода холодная.
Такая холодная...
Дедушка говорит, что это из-за источников на дне озера, но Блейну сейчас все равно. Потому что его, даже завернутого в одеяла, трясет, и он никак не может отогреться. Лицо и волосы все мокрые, но он знает, что вода на его щеках соленая.
Совсем соленая...
Он не может остановиться. Ему было так страшно. Ему все ещё страшно.
- О, я боюсь, нам понадобится целая спасательная команда. Как там – «Спасатели Малибу»? – призадумался Смайт. – Придется тебе приобрести красный купальник, - приторно улыбнулся он.
Курт передернулся:
- Как бы тебе самому не понадобились спасатели, умник. Лучше купи себе маску – вдруг нам придется искать на дне...
Блейн шумно отодвинул свой стул и неловко поднялся на ноги:
- Извините, я отойду, - тихо сказал он и направился в противоположную туалетам сторону.
Веселье тут же покинуло лицо Курта, и он взволнованно провожал взглядом двигающуюся к выходу из зала фигуру брюнета. Блейн хоть и надувал губы на шутки про свой рост или прическу, на самом деле был не слишком обидчив. И сейчас его поведение было не типичным. Хаммел тут же поднялся вслед за ним и, не говоря ни слова – что ему, перед Себастьяном отчитываться, что ли?.. – поспешил в том же направлении.
«Истерички» - подумал Смайт, во второй раз оставаясь в одиночестве по вине этой ненормальной парочки. Он поднял руку, привлекая внимание проходящего рядом официанта, и улыбнулся:
- А принесите-ка мне третий коктейль из списка.
Происходящее его не слишком трогало. Он был уверен, что оба скоро вернутся. А если и нет – местечко действительно не плохое, и тут есть с кем повеселиться. Себастьян кокетливо улыбнулся парню в форме, и тот, слегка смутившись, кивнул и поспешил за заказом.
Курт прошел небольшой коридор за залом и, пару раз повернув, попал куда-то вроде предбанника перед служебным выходом. Хотя им, видимо, не особенно пользовались: тут было пустынно, и лишь тускло горела одинокая лампочка. На небольшом спуске в три высокие ступени сидел Блейн. Парень скрестил руки на своих коленях и уткнулся в них лицом. Хаммел тихо присел рядом и осторожно коснулся его спины, почувствовав, как тот чуть вздрогнул от прикосновения. Мальчик поспешил заговорить:
- Прости. Мы перегнули палку. Блейн... – ласково позвал Курт, чуть наклоняясь к нему и легко поглаживая его лопатки.
Андерсон, не поднимая головы, попытался помотать ею и, все же чуть приподняв лицо, глухо проговорил:
- Да не в этом дело. Все в порядке.
Он чуть выпрямился, но, наткнувшись на внимательный взгляд серых глаз, продолжил, признаваясь:
- Это все выступление... Да вообще... – его голос зазвучал отчаянно. - Что я могу, Курт? Я просто клоун, который только и способен, что скакать с микрофоном по сцене, - голос неожиданно почти сел, и парень судорожно сглотнул.
Хаммел пораженно замер и с удивлением наблюдал, как на глазах Андерсона наворачиваются слёзы. Тот нахмурился и принялся зло вытирать их, но они только потекли сильнее. Он безнадежно прикрыл лицо ладонью:
- Что за черт... Я не должен... Я не могу...
Курт притянул согнувшегося парня в объятья и погладил по голове:
- Конечно, можешь. Пускай себе текут. Расслабься, - он поцеловал брюнета в лоб, прижимая его голову к своей груди. Блейн тихонько всхлипнул и, не сдержавшись, разрыдался, вцепляясь в обнимающие его руки, не в силах остановиться. Его плечи под ладонями Курта мелко вздрагивали.
- Я... За что они так со мной?.. Мне всегда казалось, что они любят меня... Но с тех пор, как я признался... Они относятся ко мне... Как будто со мной случилось несчастье, как будто я помешался... Почему? Почему так?.. – он шумно втянул воздух.
Со всех фотографий, расставленных и развешанных по дому, улыбается маленький черноволосый мальчик. «Наше сокровище. Наша звездочка. Наш любимый».
Слишком любимый.
Мальчик, уверенный, что его будут любить и принимать всегда.
Чем больше доверие – тем больнее разочарование.
«Что я сделал не так?»
Блейн продолжал:
- Все стало ещё хуже с тех пор, как мы начали встречаться... - он испуганно вскинул глаза на Курта. – Я... Я не... Ты здесь не при чем, просто ... – но Хаммел только кивнул, прерывая поток оправданий и давая понять, что не принял это на свой счет.
Брюнет беспокойно вздохнул и, помолчав, снова заговорил, горестно качая головой:
- Я... Сказал тебе не все, - он немного отстранился, садясь прямо, и опустил голову.
«Ты можешь быть кем угодно, но мы не горим желанием знать подробности. Не обязательно демонстрировать это».
– Взамен на то, что они будут не против переезда, я... Я пообещал... – слезы снова начали душить его.
«Быть добр – держи это при себе. Уважай наше право на спокойствие».
Курт мягко, чуть увеличивая нажим, гладил его спину круговыми движениями. Он бы сейчас многое отдал, чтобы Блейну не было так больно.
- Пообещал, что не приведу тебя ни на семейный ужин, ни на один праздник, когда собираются все наши родственники. Что перед всеми родными буду делать вид, что я... Курт... Прости меня!.. – брюнет совсем потерял самообладание, закрывая лицо руками, и не в состоянии поднять глаза на парня рядом.
А он ведь так мечтал рассказать им, какой Курт удивительный. О том, как у них все складывается.
Эй, вы разве вы не хотите знать, как у вашего сына дела?.. О том, что он впервые в жизни влюбился? Ему так нужен порой совет, ведь все это совсем не просто...
Хаммел поспешил обнять его и повернуть лицо Андерсона к себе, демонстрируя, что совсем не злится и не расстроен:
- Ну что ты, милый?.. Все в порядке, - печально улыбался он.
На что Блейн затряс головой:
- Нет, не в порядке. Это так унизительно! Курт... Я... Как я мог согласиться?..– он поднял руку и погладил щеку Хаммела. – Ты такой гордый, такой яркий... Разве это справедливо, что я должен будто стыдиться связи с тобой?.. Разве это честно, что пускай на пару вечеров, но я буду делать вид, что тебя нет в моей жизни?.. Что я вовсе не я, а кто-то другой, кто-то, кого они хотят видеть?.. – он зажмурился, пытаясь остановить поток из глаз, но это плохо помогало. Он сдался и уткнулся лбом в плечо Курта. Мальчик мягко улыбнулся:
- Не переживай. Они смирятся. Рано или поздно. Какая разница, что они думают? Главное, что мы вместе. Что у нас есть возможность быть вместе.
Блейн переводил дыхание, кажется, немного успокаиваясь после всплеска истерики, вытолкнув, наконец, из себя то, что пожирало и жгло его внутренности. Ладони Курта подбадривающе сжимали его плечи.
«Наш Блейни такой молодец! Он так хорошо учится! Такой талантливый мальчик!»
«Иди сюда, смотри, у нас гости. Споешь для нас? У тебя так замечательно выходит! Какой хороший мальчик!»
Всегда – хороший мальчик.
«Мама, папа, я гомосексуалист».
Что?.. А где же наш Блейни?.. Который самый лучший?..
Я здесь. Эй, это же все ещё я.
Нет. Здесь нечем гордиться. Кто ты какой? Где Блейни?..
Андерсон снова тихо заговорил, иногда шмыгая носом:
- Я все думаю об этом и... Что же это была за любовь такая, если сейчас они так поступают? Чего она стоила?.. – его голос почти сорвался. – Мне казалось, что меня есть за что любить... Но теперь...
Он так гордился тем, что умеет, тем, что делает.
Ему всегда казалось, что они тоже гордятся. Что это имеет какой-то вес, смысл...
Но сейчас все это превратилось в пшик. Почему они больше не ценят это?..
Имело ли это для них значение хоть когда-нибудь?
Имел ли он сам значение?
Почему вы молчите?
Может, занимайся он чем-то другим, они не стали бы так себя вести? Не стали делать вид, что он превратился в незнакомца, занявшего тело их сына?
- Чего я действительно стою?.. Что я могу?.. Кривляние на сцене – вот моё «богатство»? Возможно, они правы, что так относятся ко мне. Я чувствую себя таким бесполезным... Каждый раз выходить на сцену и выпрашивать любви и внимания? Что я вообще делаю?!.. – горько произнес парень.
Блейн так хотел сегодня спеть перед публикой. Доказать себе, снова почувствовать, что он – отлично справляется с этим. Что он – лучший. Что он все также уверен в том, что хорошо делает.
Он весь вечер отгонял от себя все мысли о родителях и своем обещании. Убедил себя, что как только выйдет на сцену, как только снова почувствует себя уверенно, то все это перестанет грызть его. Что он сможет просто перешагнуть, просто оставить. Не верить в то, что происходит. Не верить, что он не способный ни к чему ребёнок.
Но выступление совсем не помогло. Оно просто ничего не значило. Действительно ничего не значило.
Бестолковый. Никчемный.
Почему они должны прощать мне?
Почему они должны мириться с этим?
Что такого ценного есть во мне, чтобы ради этого терпеть?..
Ничего.
- Я и,правда, бесполезен. Посмотри на меня! Даже сейчас... Разве я не должен быть твоей опорой? А что я делаю!?.. Только мешаюсь под ногами.
Если комната Курта во время сборов выглядела как после ограбления - то есть вещи были раскиданы все же разумными существами - то обитель Блейна сейчас была похожа на место стихийного бедствия или нашествия диких животных. Первый час Курт молча терпел болтовню Блейна и то, как парень хватается то за одно, то за другое, никак не может определиться и в итоге берётся за третье. Все это время Хаммел пилил ногти и выглядел невозмутимо. Когда моторчик Андерсона все же поутих и парень сел на стул, напряженно размышляя о чем-то, Курт просто поднялся и прошествовал к куче вещей, возвышающейся перед брюнетом.
- Хорошо, давай посмотрим, что можно с этим сделать.
Блейн поднял на него беспомощный непонимающий взгляд. С одеждой он разобрался достаточно быстро, пускай, и достаточно легкомысленно, по мнению Курта. Со школьными принадлежностями тоже было легко. Остальное же никак не хотело делиться и укладываться, брюнет никогда раньше не задумывался, до какой степени и что ему необходимо. Поэтому потихоньку все это превратилось в огромное количество вещей, к которым он понятия не имел, как подступиться.
Хаммел упер руки в бока и бодро продолжил:
- Давай разделим для начала на личные вещи, бытовые и всякую ерунду, которую точно можно не брать в расчет или выбросить. Просто немного помоги мне.
Блейн опустил глаза и смущенно кивнул. Курт ободряюще ему улыбнулся и похлопал по колену.
- Ты когда-нибудь ездил... В путешествие, в лагерь?.. – между делом спросил он.
Блейн вздохнул:
- Да. Но... Обычно я брал... М-м... Пару штанов, зубную щетку и плеер.
- Ты шутишь? – неверяще улыбнулся Курт.
Но Андерсон пожал плечами:
- Ничуть. Все остальное я обычно просто стрелял у друзей. Или родственников.
- Что, у всех твоих друзей всегда есть с собой гель для волос? – ехидно спросил Курт, не удержавшись.
- Я им не всегда пользовался, - буркнул брюнет.
Курт только фыркнул:
- Ты просто не можешь быть геем – все это так... Не аккуратно.
Блейн чуть повеселел и игриво отозвался:
- Ну, полагаю, у меня есть весомое доказательство обратного.
Хаммел поднял на него взгляд и покачал головой:
- Не сейчас, красавчик, - и рассмеялся. – Иди сюда, надо разобраться вот с этим и этим...
окончание в комментариях
@темы: Фанфики: макси, Персонаж: Блэйн, Персонаж: Курт, NC-17
-
-
02.04.2012 в 01:26-
-
02.04.2012 в 01:27