[ComeWhatMay]

Название: Кто-то близкий
Автор:  ComeWhatMay
Бета:  Babushka Batman
Рейтинг: NC-17
Персонажи: Курт, Блейн, Себастьян, Джефф
Жанр: romance
Дисклеймер: Всё принадлежит правообладателям.
Статус: в процессе написания
Примечания: AU к событиям сериала с 3.08 включительно;

глава 9

Блейн сидел перед компьютером в своей комнате и бездумно крутил туда-сюда колесико мышки. Ребристая пластмасса издавала еле слышный звук, и это мерное поскрипывание то ли успокаивало, то ли вводило в транс. Парень вновь сфокусировал взгляд на открытой странице, повествующей о жизненном пути Дженис Джоплин. На самом деле это была, наверное, уже десятая вариация её биографии, прочитанная им сегодня. А что ещё ему оставалось?..
Тот разговор с Куртом не выходил из головы: Хаммел умудрился все объяснить, ничего при этом не объясняя. Единственное, что Блейн знал точно – что Курту плохо от воспоминаний об этом, и что ему было очень плохо тогда. И он даже не смог бы точно сказать, когда именно «тогда».
«Долгое время», «неправильные вещи»... Все эти формулировки были такими ускользающими, что только давали простор пугающим фантазиям – неизвестность изматывала и настораживала куда больше, чем любые реальные подробности. Блейн не сомневался в этом. Поговорку «меньше знаешь – крепче спишь» он подчеркнуто игнорировал, будучи уверенным в том, что к их случаю она точно не относится.
Поэтому колесики закрутились в его голове, поскрипывая ребристыми боками и двигаясь против воли в одном единственном направлении: как узнать больше, да вообще хоть что-то, о том, что случилось?..
Курт, как главный источник этой информации, отпадал. Он явно не хотел говорить об этом. Даже просто вспоминать. Было несправедливо требовать от него погружаться в эти неприятные дни и снова переживать свои страдания, и все это всего лишь ради спокойствия Блейна. Что он реально мог сделать? Изменить уже ничего было нельзя. Пережить это Курт пережил. Так что в том, что он не делится этим, была своя логика. Но Андерсон ничего не мог с собой поделать. Колесики продолжали свои обороты.
Финн? Нет, они стали семьей не так давно, он определенно ничего не знает.
Мерседес? Скорее всего, тоже ничего не знает. А если и знает, то не станет говорить ему. Ещё и Курту, наверняка, скажет, что он спрашивал.
Рейчел? Он очень сомневался, что Курт стал бы говорить о таком с ней. Хотя точно невозможно сказать...
Мысль, что навряд ли бы Хаммел сказал кому-то из них, не поделившись этим в первую очередь с Блейном, была неправильно приятной. Тут же Блейн вздрогнул и почувствовал приступ тошноты. Было так... Так... Ему было сложно подобрать слово тому, насколько не уместны были подобные мысли. Это не соревнование, кто для него более близкий друг - у Курта внутри что-то отчаянно кровоточит и никто не может ему помочь. Вот, что важно.
Возможно, лучшее, что он мог бы сделать – отпустить это и просто быть рядом. Но это было выше его сил. Поэтому колесики продолжали щелкать.
Берт? Это просто сумасшествие, спрашивать об этом его. Курт просил даже не упоминать. Но вот кто точно уж в курсе произошедшего... Андерсон вздохнул. На этом гениальные идеи его покинули, поэтому он просто открыл поисковик и безнадежно вбил имя той самой певицы.
Ожидаемо, это дало ему не слишком много.
А что ещё ему оставалось?
Как водится, вариаций было множество. Журналисты любят извращать, или, как они это называют, – творчески интерпретировать – факты, а то и выдумывать их. В целом выходило, что Дженис прожила очень недолгую, но довольно яркую жизнь. И оставила не такой уж слабый след – одна из самых лучших исполнительниц блюза среди белых певиц. В своё время имела толпы фанатов, выступала с множеством звезд, вроде Rolling Stones. Отзывы о её живых выступлениях наполнены благоговением.
Во многих статьях имела место быть трогательная история о том, как она мучительно комплексовала из-за своей внешности и веса. Как её невыносимо дразнили и презирали в школе и колледже. Что-то это, конечно, напоминало... Далее история теряла свою трогательность, потому что свои комплексы, оставившие глубокий след на всю жизнь, по преданию, она заглушала алкоголем, наркотиками и беспорядочными связями. Вообще-то, пугающе огромным количеством всего этого. Особенно Блейна впечатлила история про то, как она переспала чуть ли не с целым поездом. Но, опять же, помним про фантазию журналистов... Но приводилась прямая цитата самой певицы... Андерсон встряхнул головой, чтобы сфокусироваться. Хотя, что именно искать, опять же, он не знал.
Умерла она довольно молодой, одна из версий причин смерти - передоз. Что тоже довольно неоригинально.
И что, пожалуй, делает этот факт ещё более печальным.
Но читать про исполнителя - занятие бессмысленное, лучше послушать то, что он сам говорит своими песнями. Блейн заметил, что почему-то оттягивает этот момент. Как будто боится услышать. Он загрузил список её песен и почувствовал, что действительно волнуется и его сердце учащенно бьётся. Что за глупости? В конце-то концов, это просто песни. С каким бы периодом жизни они не были для кого-то связаны. Он одел наушники и нажал «play».

Он не помнил, сколько времени сидел, слушая музыку и отсутствуя во внешнем мире. Пожалуй, он был шокирован. Шокирован тем, насколько это было что-то, что совсем не подходило Курту. Не в его стиле, не о нем...
Не о том, как Блейн воспринимал его.
Во-первых, это была точно не та музыка, что любил Курт. Впрочем, мальчик и не говорил, что любил Дженис, он говорил, что постоянно слушал её.
И сама эта музыка вызывала очень много эмоций.
Она была очень могущественной. Удивительной силы. Пугающе затягивающая, поглощающая в свой мрачный мир. О, от неё веяло чем-то темным. Очень. И Блейну было трудно не поддаться её электризующему, режущему, опасному обаянию. Он не мог спорить с тем, что Дженис была великолепна. Но ему она не нравилась. Он стянул наушники в середине третьей песни – просто не мог больше. И дело было не в том, что все это наводило на невеселые мысли. Чисто физически ему было трудно продолжать слушать крики Дженис.
Я слушал её тогда целыми днями.
Я не знаю, как это не свело меня с ума.
Теперь Блейн понял, что Курт действительно имел тогда в виду. Это, определенно, не было музыкой для заднего фона. Она выматывала, была местами такой громкой и резкой, что не устать было невозможно. И не в музыкантах было дело. Вокал Джоплин.
Блейн потер переносицу.
Было трудно подобрать определения её голосу. Да, он был сильным, местами – безумно красивым и высоким, но... Но она кричала, не боялась срывать ноты, хрипеть внизу, пропадать в дрожащем шепоте, уходить в безумный фальцет... Ей было все равно на правила и чистое звучание... Да о чем вообще речь. Она будто пела в своей вселенной, где было всего одно правило – гореть и сгорать дотла на каждой песне. И она сгорала. И это было безумно больно.
Брюнет знал – как ему было не знать? - что для любого исполнителя сердце – это очень важно. Только чувствуя то, что ты поёшь, можно создать магию своим выступлением. Только открыв этот поток искренности, возможно окрасить издаваемые ноты глубиной, чем-то особенным. Но Дженис...
Он никогда бы не подумал, что это может быть чересчур... То есть её поклонники и не считали, что это через край уже, сходя с ума от того заряда мощи, силы, боли, просто человеческого крика, что певица исторгала из себя, каждый раз становясь к микрофону.
Это уж точно было не тем, что можно было назвать техничным или аккуратным, выверенным вокалом. Но то, что, несмотря на это, он все равно был удивительным и имел высокий уровень, отрицать было нельзя. Хотя многие, кто послушал её, наверняка, сказали бы, что это просто какие-то вопли и хрипы, а не пение вовсе. Андерсон читал о том, что голос Джоплин постоянно изменялся, потому что она очень напрягала его, курила, на стенках её горла образовывались полипы... Но она только нажимала сильнее, вырывая из себя эти звуки, которые пленяли тысячи людей. Блейну подумалось, что главное, что он чувствует от звуков её голоса – это его наполненность невыносимым, безграничным в своей трагичности страданием человеческого существования. Это не то, о чем бы хотелось думать или вообще знать.
Что ты чувствовал, Курт?
Хотел ли Блейн знать?..
Хочешь ли ты знать, Блейн?
Эй?..

Андерсон накрыл одну трясущуюся руку другой. Конечно. Конечно, он хотел. Пускай и боялся. Потому что не понимал.
Ты можешь сколько угодно видеть или знать, что людям отрывает иногда конечности и это чудовищно больно. Но ты никогда не сможешь понять, насколько это больно, если не был на их месте. Не надо предаваться иллюзиям, что это можно вообразить.
Парень встряхнул головой и решительно нахмурился. Хватит ныть и драматизировать. Все будет хорошо. Они справятся.
Справятся. Справятся. Спра...
С улицы послышался резкий звук сигналящей машины.
Блейн тут же вскочил и выглянул в форточку, становясь на носочки. Около его дома стояла машина Курта, и её обладатель радостно махал ему через лобовое стекло. Он ещё раз бибикнул, давая понять: «Хей, карета прибыла, тащи свой зад сюда! День настал».
Андерсон, у которого все было наготове, подхватил своё пальто и, на ходу вдевая руки в рукава, поспешил вниз. Когда он вышел из дома, Хаммел уже вылез из машины и ждал его, оперевшись спиной о дверцу. Увидев Блейна, мальчик заулыбался шире и тут же встретил подошедшего к нему парня укоризненным наклоном головы, и взялся пальцами за его воротник:
- Боже, ты опять расстегнут! Ты заболеешь... – слова потонули в нахлынувшем на Курта горячем объятии. Они всегда эмоционально приветствовали друг друга, а сегодня так вообще был особый случай, но все равно сероглазый парень был несколько смущен и обескуражен таким напором. Впрочем, его ладони тут же заскользили по ткани на спине брюнета, гладя и выражая радость от их встречи.
- Привет, - мягко сказал Курт, встречаясь глазами с отстранившимся Блейном.
Тот улыбнулся:
- Я так рад тебя видеть.
Хаммел фыркнул, пригладив прядку на виске Андерсона:
- Звучит так, будто ты меня не ждал сегодня. Согласись, это странно, учитывая...
- О, Боже, прекрати, - засмеялся Блейн, снова чуть притягивая парня к себе.
В голове брюнета помимо воли отстукивала ритм только что прослушанная Джанис:
«Get it while you can…»
«Прими любовь, пока можешь... Держись за неё крепче!... Да!!! Прими её... пока ты можешь...»
Блейн коснулся губ Курта, втягивая в поцелуй. Хаммел чуть вздрогнул, отвечая на прикосновение и чуть отстраняясь несколько мгновений спустя. Его взгляд быстро метнулся куда-то Блейну за спину:
- Эм... Вдруг твои родители увидят?.. Нам не стоит делать это здесь...
Андерсон просто посмотрел на него и, ничего не говоря, снова крепко поцеловал. Заставляя откинуть голову, одной рукой гладя его скулы, шею, а другой прижимая к себе за талию. Курт прикрыл глаза и отвечал на откровенную ласку, раскрывая губы навстречу партнеру, обнимая его шею и позволяя углубить их поцелуй.
Get it while you can…
Они оторвались друг от друга несколько минут спустя. Парни продолжали стоять очень близко, соприкасаясь лбами и чуть неровно дыша. Хаммел улыбнулся и прошептал:
- Ну что, пора все-таки заняться нашим переездом. Ты готов?
Блейн кивнул:
- Конечно, - а затем шаловливо улыбнулся. – С тобой хоть на край света.
Курт шлепнул его по обнимающим рукам:
- Твой сарказм просто возмутителен. Застегнись.
- Да, капитан, - парень шутливо отсалютовал ему и, погладив напоследок его плечо, направился к дому:
- Так уж и быть, пора грузить вещи.
- Лентяй, - беззлобно отозвался Хаммел и принялся возиться с замком багажника.
Что ж, Большой Переезд начался. И ему определенно нравилось такое начало. Он посмотрел на спину брюнета, скрывающуюся за входной дверью.
Люблю тебя.

С перевозкой парни закончили ещё засветло. И теперь, оттащив все коробки наверх, к дверям квартиры, занимались последним этапом – переносом вещей внутрь. Впрочем, продвигалось дело уже спокойнее и более неторопливо. Потому что придя сюда, скинув верхнюю одежду и почувствовав наконец – что вот оно, они здесь, их взяла приятная расслабленность. Когда коридор был полностью занят, Курт настоял на том, чтобы расчистить по-человечески проход и отнести часть вещей в гостиную. Впрочем, он оставил это Блейну, как главной ломовой силе в их дуэте, а сам принялся проверять по своим записям, ничего ли они не забыли и что где запечатано. В таких случаях думать с карандашом в руках ему всегда было удобнее. Андерсон тихо восхищался его собранностью и честно выполнял свою часть.

Блейн опустил картонную коробку на пол, тут же принося из коридора следующую и ставя её рядом. Хаммел, сидевший на диване, поднял голову, и его взгляд приклеился к рукам брюнета, точнее, к рельефно выделяющимся под футболкой мышцам. Со стороны это наблюдение напоминало какой-то особый вид медитации. Все так же, не отводя глаз, он произнес, стараясь прозвучать как можно более непринужденно и саркастично:
- Ты что, специально к сегодняшнему дню купил такую футболку?..
- М? – непонимающе обернулся на него парень.
- Просто белая, обтягивающая, Блейн. Не припомню, что бы у тебя была такая, - покачал он головой и прищурился. – Но, мне кажется, стриптизеры, изображающие грузчиков, одевают именно такие.
Блейн обернулся к нему, судя по лицу, он, наконец, понял, о чем идет речь:
- Точнее снимают, - улыбнулся он в ответ, играя бровями. Андерсон оперся на возвышающиеся рядом картонные бастионы и качнул бедрами. – По-моему, для такого скромника, у тебя слишком обширные познания в этой области. Грузчики?.. Серьёзно?
Курт только фыркнул:
- Просто предположил. О, пожалуйста, только избавь меня от своих повторяющихся шуток про ролевые игры, - он вернулся к своему списку, в котором что-то отмечал и пересчитывал. И, не отрываясь от бумаг, невозмутимо продолжил:
- Но, если бы ты сейчас начал танцевать, я думаю, что засунул бы тебе за пояс всю имеющуюся у меня наличность, - признался он.
Блейн, уже обхвативший руками очередную поклажу, чуть обернулся на него, но Курт спокойно всматривался в свои строчки и выглядел так, будто он ничего только что и не говорил. Брюнет польщено улыбнулся и продолжил работу. Пристроив еще несколько коробок, он устало вздохнул, кивая на последнюю:
- Такая тяжелая. Что там?
Курт кинул мимолетный взгляд и тут же озвучил:
- Книги и диски. Здоровый образ жизни, гимнастика, правильное питание, ну, ты знаешь...
Блейн закатил глаза:
- Мне кажется, что тебе не стоит уделять этому столько внимания, - он подошел к дивану, на котором сидел его практически уже сожитель. – Ты и так выглядишь отлично, - понижая голос и садясь рядом, сказал он.
Курт поднял на него взгляд и тут же смущенно опустил реснички. В комплиментах Блейна обычно главными были не слова, а интонация, с которой он их произносил. И сейчас его голос зазвучал неожиданно очень интимно, переходя в сладкие шепчущие нотки на слове «отлично».
И тут же брюнет отстранился и проговорил будничным тоном:
- Кроме того, это сберегло бы мою, готовую надорваться, спину – эти коробки весят, наверное, тонну.
Курт вернулся к своим делам, качая головой и улыбаясь:
- Ничего-ничего. Напрягись немного. Кроме того, ты же знаешь, я уже жить не могу без комплекса упражнений от Трейси Андерсон.
Блейн хитро улыбнулся и, придвигаясь ближе, выудил из рук Хаммела его планшет:
- А почему бы тебе лучше не заняться комплексом упражнений от Блейна Андерсон?.. – его голос снова стал мягким и мурлычущим, и он наклонился к шее Курта совсем близко. - Я слышал, это о-очень полезно для здоровья, - закончил брюнет, замирая в миллиметрах от мягкой кожи.
Хаммел обернулся на него, в выражении его глаз сквозила неуверенность – он отлично уловил смену настроения и то, что парень рядом с ним больше не шутит.
Ловя его взгляд, Блейн снова сел прямо, но все также не разрывая зрительного контакта. Он понимал, что сейчас важный момент. Все это во многом задаст тон и границы тому, как это будет у них в дальнейшем. Его сердце сильно билось в груди, но он чувствовал, что раз они хотели завести правила, и, чтобы это действительно работало, надо продемонстрировать как это выглядит в его представлении. Надо попробовать. Он определенно нервничал.
- Я хочу тебя, - достаточно спокойным голосом произнес Андерсон. – Сейчас.
Он старался быть максимально искренним, но чтобы это не давило на Курта. Поэтому он поспешил добавить:
- Ты можешь сказать нет – все в порядке. Но, - он не выдержал и все же на мгновение опустил глаза, - мне бы хотелось, чтобы мы сейчас пошли в спальню.
Сегодня все было так странно. Пожалуй, он больше начал понимать, о чем говорил Курт. Они были сами себе хозяева – никуда не надо было спешить, они могли разобрать коробки сегодня, могли завтра, могли вообще этого не делать. Вся квартира была в их распоряжении. Не надо было быть осторожными, смотреть на часы или запирать двери комнат. Ничего постороннего – только они и их желания. Готовы ли они к этому?..
Первая часть дня была, по оценке Блейна, восхитительной. Им было так весело и хорошо. Оказалось, что в подобной ситуации они неплохо дополняют друг друга. Они не спорили из-за того, в каком порядке сложить коробки или по какой дороге лучше проехать к нужному дому, или кто сядет за руль – а ещё с утра все это вызывало у брюнета некоторые опасения. Все складывалось как-то само собой, и оказалось, по правде сказать, не таким уж и страшным.
Но вот теперь приблизился ещё один рубеж. И, зная Курта, можно было ожидать чего угодно. Вплоть до того, что он сейчас встанет, подхватит сумку и со словами «прости, я передумал, это не для меня» покинет помещение. Андерсон внутренне постарался приготовиться ко всему.
- Блейн... – Курт отвел взгляд, неосознанно сжимая ладони в кулаки.
Брюнет замер.
- Я думаю... Думаю, что мы могли бы сделать это и здесь, - договорил, наконец, Хаммел.
Брюнет усилием воли удержал себя от облегченного вздоха и победного вскидывания рук. Курт тихо уточнил:
- Я имею в виду, я хочу этого здесь. Это нормально?..
Блейн не выдержал и полез целовать Курта, обнимая его лицо руками и приговаривая между поцелуями:
- Боже, конечно. Все, что захочешь. Диван, так диван... – Андерсон технично уложил несопротивляющегося парня на лопатки и навис сверху, шаря руками под рубашкой партнера и лаская губами его шею. Курт довольно вздохнул и чуть поворочался, устраиваясь удобнее. Все мысли из головы Блейна окончательно улетучились, когда он почувствовал, как ладони Хаммела ласкающе заскользили по его спине и спустились ниже, на бедра. Брюнет зарылся носом в ворот его рубашки, пытаясь коснуться ключиц и, одновременно с этим, одной рукой расстегнуть мешающие это сделать пуговицы. Кое-как справившись с этим, он чуть приспустил одежду Курта, оголяя одно плечо и тут же прикусывая кожу на нем. Мальчик под ним рвано вздохнул и потерся о колено, которое Блейн успел втиснуть между его ног. Андерсон почти улегся на него и в ответ потерся своими бедрами о Курта, слабо при этом застонав. Хаммел обнял его крепче и принялся целовать за ухом. Черт. Блейна всегда сводило это с ума, и он снова застонал, на этот раз громко и несдержанно. И почувствовал тихий смешок на своей коже:
- У тебя уши чувствительные как у кота.
- Почему как у кота?.. – сбивчиво спросил парень, одним движением задирая рубашку Курта, и, на секунду замерев и окинув открывшуюся кожу любовным взглядом, приникая губами к его животу.
- А... М-м... У кошек очень... м-м... очень чувствительные уши... Ты не знал?.. – спросил, задыхаясь, Хаммел. Его руки погладили шею брюнета, его затылок и пришли к обсуждаемой части тела, нежно касаясь, скользя самыми кончиками по краю ушных раковин. Блейн замер и втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Слишком хорошо. Контраст их трущихся друг о друга бедер и эти легкие касания к столь нежному участку...
- Курт... – он потянулся наверх, вовлекая парня в поцелуй. Тот с готовностью ответил, лишь отстраняясь на секунды, чтобы договорить:
- Когда купаешь... кота, ему даже... ум... нельзя мочить ушки, - выговорил он и скользнул юркой ладонью к ширинке Андерсона.
Тот толкнулся ему в руку, наслаждаясь даже прикосновением через джинсы.
- Я запомню, - выдохнул он, пытаясь расстегнуть ещё несколько пуговиц на рубашке Курта. Но ткань была натянута оголенным плечом, и упрямые круглые кусочки пластмассы никак не желали смилостивиться. Плюнув на это дело, брюнет просто наклонился и прошелся языком по полоске кожи, скрывающейся сразу за вырезом рубашки–диверсантки. Мальчик в его руках задышал чаще и сжал пальцы, все ещё пытающееся поймать язычок от застежки штанов Блейна. То, что его рука нащупала не язычок, брюнету очень даже нравилось. Хотя и от джинсов избавиться уже хотелось нестерпимо. Не отвлекаясь от вылизывания шеи Хаммела, Блейн опустил руку, помогая, наконец, расстегнуть свою ширинку. Курт тут же скользнул рукой внутрь, сжимая его сквозь белье. Андерсон довольно прикрыл глаза и прошептал:
- Надеюсь, что если когда-нибудь мне придется мыть кота... то я не буду возбуждаться... потому что эти воспоминания будут лезть мне в голову...
- У тебя просто пугающее ассоциативное мышление, - улыбнулся Курт. Он бы подумал, что Блейн шутит, но невольно вспомнил, как на того влияют запахи выпечки. Точнее Блейн говорит, что влияют. Хаммел до сих пор не совсем верил. Впрочем, теперь у него есть возможность проверить это... О, да... У него теперь есть возможность проверить многое...
Блейн, наконец, оторвался от него и заозирался по сторонам в поисках своей сумки.
- Ты не помнишь, куда я дел?.. Нам нужны.. – он пытался сфокусироваться, но, черт, это стоило сделать заранее, потому что сейчас думать было слишком сложно. И мучительно хотелось уже перейти к более решительным действиям. Впрочем, хорошо ещё, что у него в сумке всегда было несколько презервативов и заветный тюбик, что он в шутку называл своим «джентльменским набором», потому что найти коробку, в которую он все это засунул, сейчас было бы нереально. Вообще, ношение подобных вещей с собой тоже было тем, что он считал некоторой странностью, и скорее больше подходило парням вроде Себастьяна. Но Курт на отрез отказался хранить что-то подобное в своей комнате или, не приведи Господи, в ванной. Это он объяснял тем, что у него дома люди не имеют ни малейшего представления о личном пространстве, и в его спальне может оказаться кто угодно: Кэрол, решившая прибраться в и без того чистой комнате, Берт, считающий, что его потерявшиеся вещи могут там оказаться, или Финн, решивший, что может воспользоваться любой вещью Курта - будь то фильм или бритва - как своей. Младшего Хаммела все это доводило до белого каления, и он вел ожесточенные войны, но, в конечном итоге, поделать ничего не мог: потому что все это делалось не назло, а по искренней убежденности всех выше названных, что они делают что-то совершенно нормальное. И чтобы кто-то из них наткнулся на пачку или тем более – о, Боже! – вскрытую пачку контрацептивов на или в его тумбочке... Нет, он просто не мог этого допустить. Блейн пытался его убедить, что он уже взрослый мальчик и все в его семье прекрасно знают, что он занимается со своим бойфрендом сексом. В конце концов – это даже логично и неплохой признак здоровья, тем более то, что они пользуются защитой должно быть скорее успокаивающим фактом. Курт на это только бросал «ты не можешь утверждать, что они знают!», «предполагать и знать наверняка – разные вещи!» и «я не желаю это обсуждать!». Поэтому Андерсон просто предпочел приобрести сумку с внутренним застегивающимся карманом и таскать все нужное с собой. В конце концов, ему хотелось, чтобы Курт чувствовал себя комфортно. И секса.
Также, будучи натурой нетерпеливой, не так давно он приобрел привычку распихивать плоские квадратные пакетики по карманам брюк. И, когда один из них вываливался дома при переодевании или когда он просто вынимал руки из карманов, и родители это видели – он в глубине души испытывал мстительное удовольствие. Потому что смотреть на их вытянувшиеся лица, старательно изображающие, что они ничего не заметили, было довольно забавно. «Предполагать и знать наверняка – разные вещи». В конце концов, он делал это неспециально и поэтому наслаждался как мог этим маленьким саботажем их политики игнорирования.
Андерсон, наконец, увидел свою сумку, оставленную им же у входа, и встал с дивана, чтобы скорее подтащить её поближе. Курт приподнялся на локтях, наблюдая за ним. Штаны Хаммела топорщились в районе паха, а рубашка и вовсе была в беспорядке: одновременно задранная снизу и полу расстегнутая сверху, почти спущенная с плеч. Весь его вид дышал истомой: взгляд, поддернутый дымкой, нетерпеливо облизываемые губы, виднеющиеся через полы рубашки темные соски, тяжело вздымающаяся грудь... Андерсон поспешил вернуться к нему, снова устраиваясь сверху.
Помимо воли ему подумалось, что это достаточно интересный факт, то, что Курт, стесняющийся хранить смазку в тумбочке, в первые же часы их переезда захотел заняться любовью на диване, в гостиной, можно сказать, в самом центре квартиры. Блейн решил думать, что это похоже на неплохое начало.
Андерсон первым делом поспешил исправить самое больше их упущение – то, что штаны Курта были все ещё на месте. Одной рукой он расстегивал молнию брюк своего любимого, другой же, параллельно, привычно рылся в сумке, которую он бросил около дивана, безошибочно находя внутри все необходимое. Стараясь не сильно отвлекаться от того, чтобы ласкать ладонью Курта и слушать его довольные стоны, он отправил свою добычу на столик около дивана, находившийся сейчас прямо за головой Хаммела. И, чуть опустив руку, тут же зарылся в его волосы, гладя затылок, соскальзывая на нежную линию челюсти, едва уловимо касаясь кадыка – Курт замер и, после, судорожно втянул воздух: он почти не дышал, пока ласковые пальцы скользили по чувствительной коже. Далее, Блейн вовсе опустил руку, хватаясь за пояс штанов своего партнера и стаскивая с него обеими руками столь мешающую сейчас одежду. Тот приподнимал бедра, помогая брюнету, гладя и касаясь его ладоней.
- Что за привычка, стаскивать бельё вместе со штанами... – недовольно пробормотал Хаммел и тут же замолчал, потому что Блейн поспешил коснуться губами выступающей тазовой косточки и согреть дыханием кожу внизу живота. Курт тонко застонал от неожиданности и острого томления.
- Блейн...
Тот выводил языком узоры на столь чувствительном участке и наслаждался тем, как парень под ним вздрагивает и зарывается пальцами в его волосы. Андерсон отстранился и быстро начал стаскивать с себя футболку. Курт, не выдержав, сел, потянувшись вслед за ним, и, пока брюнет выпутывал руки из снятой с себя майки, выцеловывал его шею и дергал вниз расстегнутые джинсы парня, а после и боксеры. Блейн обнял его за талию и притянул ближе к себе, их взгляды встретились, горящие желанием и заглядывающие куда-то глубоко внутрь. Хаммел со стоном притянул Блейна в поцелуй и почувствовал, как тот снова укладывает его на подушки и прижимается к нему всем телом.
- Это, правда, происходит?.. – зашептал вдруг Курт, скользя ладонями по обнаженным бокам брюнета. – Каждый раз я смотрю в твои глаза, и мне просто не верится – ты со мной, так близко, так близко, Блейн...
- Я хочу быть как можно ближе... – прошептал в ответ Андерсон, прижимаясь губами за ухом Курта и ничуть не удивляясь подобным разговорам. Его и самого одолевало чувство, что происходит что-то особенное. Что все пугающе реально. Что они не просто парочка встречающихся подростков – сколько таких начинают и заканчивают отношения каждый день? – а два человека, которые чувствуют друг к другу нечто особенное. И подтверждают это не только словами. Ему не хотелось сглазить, но этот день приближался к идеальному...
Жгучее желание сконцентрировалось внизу живота, и, почувствовав, как Курт потерся о него своим возбужденным членом, Блейн понял, что самое время перейти к главному. Он потянулся рукой за голову Курта, чтобы нащупать очень необходимый сейчас предмет. И неожиданно почувствовал, как Хаммел перехватил его руку, переплетая их пальцы, и зашептал, улыбаясь:
- Давай без.
- М?.. – прошептал Андерсон, не отрываясь губами от шеи мальчика и поглаживая его спину второй рукой.
- Без презерватива, - ответил Курт, прикрывая глаза от нежных касаний брюнета.
Тот замер.
- Что?.. – спросил он вдруг серьёзно, прекращая двигаться и заглядывая партнеру в лицо.
Хаммел не сразу уловил смену настроения и замедленно открыл глаза, натыкаясь на озадаченный взгляд брюнета.
- Ты?.. – так и не смог сформулировать свой вопрос Блейн. Он напряженно смотрел на Курта, ожидая объяснений, и ещё не до конца веря, что Хаммел и, правда, предложил это.
Когда-то Андерсон сказал отцу Курта, что Интернет – замечательный источник информации, и он знал, о чем говорил. Потому что к своему сексуальному образованию подошел со всей ответственностью и прилежанием. Возможно, конечно, таким образом, возмещая перекос из-за отсутствия на тот момент хоть какой-то практики по этому вопросу, но сейчас это было уже неважно. И все пособия и статьи пестрели выделенным текстом и яркими рамками о том, что для гомосексуалистов так же, как и для натуралов, очень важно предохраняться. Что заболевания, передающиеся половым путем, имеют печально высокий процент в этой среде, и стоит быть очень осторожным и позаботиться о себе и о своем партнере. К назидательности этих текстов мировая сеть щедро добавляла пугающих и отвратительных фотографий того, что могут эти самые болезни с людьми сделать. И с этим было не поспорить: выглядело чрезвычайно наглядно и поучительно. Блейн никогда не задумывался об этом, просто принимая всю эту информацию, как аксиому.
Поэтому это неожиданное предложение Курта выбило его из колеи. Постепенно осознавая, что Хаммел не шутит и имеет ввиду именно то, что сказал, Блейн понял, что напуган, и вообще-то был не готов к такому.
Курт цепко ловил изменения в выражении лица брюнета и отвел глаза. Губы Хаммела чуть шевельнулись, будто сдерживая ругательство. Мальчик отвернулся и неловко выбрался из объятий, садясь на диван и поправляя на своих плечах все ещё оставшуюся на нем рубашку и зябко кутаясь в неё. Он осознал, что, кажется, только что все испортил.
- Внезапно это уже не так мило, верно? – горько произнес он, видимо, вспоминая их разговор на пожарной лестнице. Он попытался улыбнуться, но уголки губ никак не хотели сменить скорбного положения.
- Я... – Блейн тоже сел, казалось, он никак не может сориентироваться. – Нет, я... ничего такого, - он запустил руку в волосы и бросил взгляд на Курта. – Просто мне кажется, что мы должны поговорить об этом. Разве нет? – наконец, сказал он. – Не делать это вот так неожиданно. Курт?.. – брюнет пытался разглядеть лицо собеседника и видел на нем только сожаление о сказанном. Блейн чуть приподнялся, подтягивая спущенное бельё и джинсы на место, потому что сидеть так было не слишком удобно.
Он не был уверен, что именно сейчас было бы правильно сказать или сделать.
Хаммел помолчал и, вздохнув, озвучил:
- Я просто думал об этом... И... Блейн, мы ведь первые друг у друга. Верно? – он глянул на Андерсона и сделал паузу. Будто давая возможность возразить, если это было на самом деле не так.
Замедленно бывший солист Уорблеров это понял и возмущенно ответил:
- О чем ты говоришь? Конечно! – и, замерев, посмотрел в ответ, впервые задумавшись о том, что это всегда подразумевалось и вскользь упоминалось, но никогда не было произнесено напрямую.
- Если я, конечно, только чего-то не знаю, - не удержался он, будучи задетым этой вопросительной паузой, и невольно вспоминая светловолосого соперника.
Что успело произойти между ними?
«Отличное» воспоминание, только его сейчас и не хватало для полного комплекта...
- Первые, - спокойно кивнул Курт.
И помимо воли Блейн почувствовал облегчение. Спросить то, что он действительно хотел знать, он не решался, и этот ответ на, пускай и косвенно относящийся к блондину вопрос, успокоил парня.
- И... Мне кажется, что это как знак доверия между нами, - Курт произнес это так, что сразу стало ясно, что он размышлял об этом и не малое время.
- Абсолютного доверия, - повторил мальчик и серьёзно посмотрел на Блейна. Тот задумался и отвел взгляд.
Конечно, это же был Курт, и неудивительно, что подобные идеи возникали у него с такой подоплекой, а не просто от желания испытать новые ощущения. Хотя почему бы Курту не искать и этого тоже, в конце-то концов?
- Я не знаю, честно говоря... Просто это так неожиданно, - признался Андерсон. – Знаешь, все эти страшилки про ВИЧ и гепатит...
- В этом смысл, Блейн. Если мы делаем это только друг с другом, то этого не произойдет с нами, - убежденно ответил парень, поворачиваясь к собеседнику всем телом.
- Ну, заразиться ведь можно и через... я не знаю, переливание... – неуверенно возразил он.
Хаммел презрительно закатил глаза:
- Ты и, правда, веришь в эту чушь?
- Но подобное случается...
- Да, но не каждый день и не каждую неделю. Невозможно защититься от всего. Суть не в этом. А в том – готовы ли мы довериться друг другу на столько, - он посмотрел Блейну в глаза и отвернулся.
- Знаешь, забудь. Ты прав, все это звучит глупо, как какое-то двойное подростковое самоубийство... О чем я только думал, - он замолк и прикусил губу. Выглядел он очень расстроенным и, пожалуй, пристыженным.
Блейну подумалось, что на самом деле не так уж это и глупо. Потому что когда делаешь подобное, то это действительно означает, что ты веришь своему партнеру на сто процентов. Что абсолютно уверен в нем. И в каком-то смысле, получается, что если один обманывает другого, то, таким образом, он берет на себя ответственность - немного немало – за его жизнь. Андерсон чуть вздрогнул. Радикальный пояс верности?..
- А если один перестанет доверять другому? – он сам не ожидал, что произнесет это в слух.
Курт, не поворачиваясь к нему, кивнул:
- В этом и смысл. В день, когда один из нас засомневается в другом, он попросит его использовать защиту.
Брюнет смотрел на него во все глаза. Хаммел бросил на него неуверенный короткий взгляд и снова отвернулся:
- Да, это странно звучит. Давай забудем.
Он хотел бы спросить о том, считает ли Блейн, что честность убивает отношения, потому что, по мнению самого Курта, это то единственное, что могло их вообще создать и укрепить. Но не решился. Все больше ощущая себя ненормальным.
Горячие пальцы Блейна скользнули по его бедру и переплелись с пальцами Курта.
- Давай сделаем это, - тихо, но твердо сказал брюнет. – Я хочу без ограничений довериться тебе и почувствовать то же в ответ.
Хаммел покачал головой:
- Блейн, не надо, если ты не хочешь, не стоит заставлять себя...
Блейн остановил парня, приложив палец к его губам:
- Хочу. Правда. Сейчас, когда я думаю об этом, то чувствовать каждый раз, что ты не просто на словах... Я имею в виду, не по умолчанию, а действительно веришь мне. И знать, что каждый раз, касаясь тебя, я подтверждаю своё доверие... – он замолчал, пробуя эти слова на вкус и погружаясь в это ощущение. – Мне нравится, - вынес свой вердикт брюнет и улыбнулся.
По крайней мере, если что-то между ними пойдет не так, то они не смогут замалчивать и игнорировать, а сразу поймут это. И это было действительно хорошо. Хотя ему и не хотелось думать о подобных вещах, но если уж взялись за «взрослую жизнь», то, пожалуй, стоило начинать.
Курт просто смотрел на него мгновение и после крепко обнял.
- Прости, - прошептал он, - я странный...
- Глупости, - отозвался брюнет, обнимая в ответ и зарываясь лицом в его волосы. – Пожалуйста, не молчи и впредь. Говори. Просто мне нужно время, чтобы... ну отреагировать, ты понимаешь, я же тоже человек... – он повел плечами, его голос зазвучал виновато. Он чувствовал себя немного неудобно, оттого, что заставил Курта почувствовать себя так неловко за озвученное желание – брюнет ведь сам настаивал, чтобы Курт делал это. Андерсон очень надеялся, что своей реакцией не отбил парню желание быть откровенным и дальше. Все как всегда оказалось не так просто.
Его руки чуть спустились к талии парня, поглаживая, но Хаммел отстранился:
- Я думаю, что нам не стоит сейчас, - покачал он головой.
- Почему? – удивился брюнет.
Курт повел руками в воздухе, пытаясь передать то, что думает:
- Все это... Атмосфера... Признай, я все испортил в этот раз. И сейчас мы оба будем думать только об этом... Не надо... - он опустил глаза и тяжело вздохнул.
- Но... – попытался возразить брюнет.
- Блейн, если мы будем делать это с презервативом, то я буду думать о том, почему ты отказался и что ты подумал, а ты будешь думать о том, что я об этом думаю и чувствовать себя виноватым...
- Но я же...
Но Курта, кажется, прорвало:
- А если без презерватива, то я буду думать, что ты, может быть, просто не хочешь меня расстраивать, а ты будешь думать о том, правильно ли поступил и...
- Курт, - наконец, произнес Андерсон, хватая его за плечи и заставляя взглянуть на себя и перестать тараторить. Брюнет понял, что мальчик просто переволновался, и улыбнулся ему:
- Курт, я согласился, и я уверен, - он наклонился к его уху и понизил голос. – Я хочу трахнуть тебя без чертовой резинки.
Щеки Хаммела покрылись румянцем, и по его смущенно опущенным трепещущим ресницам Блейн понял, что двигается в верном направлении.
- Просто... – успокоился, наконец, Курт. – Просто переживания не способствуют потенции, - признался он.
Андерсон засмеялся, целуя его в висок:
- Так бы сразу и сказал.
Если настрой и был потерян, то Блейн был не тем, кто сдаётся в подобной ситуации.
- Встань, - попросил он.
И Курт неуверенно поднялся на его просьбу и вопросительно обернулся на своего парня. Тот подошел и, развернув мальчика за плечи обратно, произнес:
- Закрой глаза. Расслабься.
Хаммел почувствовал, как Блейн, проскользнув руками вдоль его боков, расстегивает последние, оставшиеся в своих петельках пуговицы рубашки и легко стаскивает её с плеч. Темноволосый парень обошел Курта и встал к нему лицом, совсем близко, не касаясь, но так, чтобы тот ощущал его присутствие. Неуверенно поведя плечами, Хаммел поежился – стоять вот так обнаженным, да ещё и с закрытыми глазами было... смущающе, пожалуй. Он ведь даже не знал, куда смотрит Блейн.
- Расслабься, - повторил Андерсон и коснулся пальцами губ Курта. – Просто сфокусируйся на ощущениях, - тихо улыбнулся он.
Хаммел ощутил, как кончики пальцев Блейна аккуратно скользят по губам, чуть оттягивая их и тут же ослабляя давление. Как они касаются влажной части, немного погружаясь внутрь, но не следуя дальше зубов, и выскальзывают обратно. Чувствуя, как они двигаются по кругу, Курт непроизвольно раскрыл губы сильнее, позволяя пальцам брюнета снова скользнуть внутрь. Тут же безотчетно язык мальчика быстро прошелся по губам, увлажняя их, и наткнулся на ласковые пальцы, которые аккуратно погладили его кончик в ответ, заставляя замереть и почти не дышать.
- Я схожу с ума по твоим губам, ты знаешь это? – прошептал ему Блейн.
Курту безумно захотелось поцелуя, но он продолжал прислушиваться к ощущениям, которые дарили ему мягко мнущие его губы пальцы. Подушечки погладили самые уголки рта, и, после, Хаммел почувствовал легкое дыхание на своем лице. Так близко, ещё чуть-чуть, ну же... Блейн замер в миллиметрах от губ партнера и внимательно рассматривал выражение его лица, даже с закрытыми глазами живо передающее ожидание, настороженность, желание... Брюнет заворожено всматривался в то, как Курт нервно облизывает губы, как они чуть подрагивают, готовые раскрыться ему навстречу, если он приблизится ещё совсем немного... Но Андерсон пересилил себя и отстранился. Его чуть увлажненные пальцы проследовали выше, касаясь носа, гладя маленькие впадинки над ноздрями, едва ощутимо проводя ногтями по скулам и по подбородку переходя на шею. Курт втянул воздух и замер, он не мог думать ни о чем другом, кроме этих легких касаний. Они просто заворожили его, он впитывал все эти ощущения и с предвкушением ждал каждого следующего прикосновения. Нежные пальцы огладили его шею, и парень почувствовал теплое влажное прикосновение к кадыку – Блейн легко поцеловал его туда. Курт поднял руки, пытаясь обнять Андерсона и притянуть ближе, но тот отстранился и поймал его ладони, возвращая их в изначальное положение:
- Нет, не двигайся. Просто чувствуй, - Курт услышал улыбку в его голосе и недовольно вздохнул, но все же послушался, снова становясь прямо.
Блейн заскользил руками ниже, переходя от шеи к груди, соскальзывая ладонями на спину. Он не удержался и прижался губами к соску, наслаждаясь тем, как дрогнул в его руках Курт. Прикосновения брюнета снова стали неуловимо легкими, он обвел пупок и погладил бедра парня. Он опустился на колени, чтобы было удобнее касаться мышц живота. Хаммел задышал чаще и уже подрагивал от желания касаться партнера в ответ, и каждое новое прикосновение все больше погружало его в сладкий туман. Он и думать забыл о чем-то постороннем. Блейн коснулся носом его живота и медленно повел вверх, затем вниз, едва прижимаясь к теплой коже и чувствуя, как сокращаются под ней мышцы; ощущение было великолепным, ему казалось, что он мог бы делать это целый день. Но у него ещё будет время. Неожиданно для Курта он охватил рукой основание его возбужденного члена и взял в рот головку. Курт содрогнулся и, распахнув глаза, почти закричал от острых ощущений, к которым был совсем не готов:
- Блейн!.. Ах...
Брюнет начал двигать головой, принимая его член и наслаждаясь тем, как Курт беспомощно цепляется за его плечи и несдержанно стонет. Блейну нравилось делать это для Курта: нравилось доставлять удовольствие, нравился сам процесс. Его возбуждало это скольжение по собственным губам, горячая плоть во рту, чувствительность нежной кожи, её запах...
Множество оскорблений в адрес сексуальных меньшинств связано именно с этим процессом. Да и оскорблений в принципе. Что это значило? Делать минет – унизительно? Может быть.
Но Блейн не понимал этого.
Он не имел в виду принуждение или что-то подобное... Никакое принуждение не может быть оправдано. Поэтому, говоря об обычных сексуальных отношениях, разве это не прекрасно – доставить наслаждение нравящемуся тебе человеку? Что может быть в этом плохого?..
Блейн не понимал.
Когда два человека интимно близки, разве могут быть запретные касания или места, которыми вы не можете соприкоснуться? И ему было плевать, что другие думают об этом. Каждое оскорбление, каждое презрительно выплюнутое «хуесос» заставляло его только внутренне улыбнуться: «Да, я делаю это. И буду стараться делать так хорошо, чтобы у меня и моего партнера от удовольствия сыпались искры из глаз». И он старался. И искры сыпались. Подтверждая его правоту и давая ещё больше сил для того, чтобы быть честным в своих желаниях.
Но как всегда оставалась ещё одна проблема. Как объяснить все это Курту.
К чести Хаммела стоит сказать, что к самому сексу как таковому он привык довольно быстро. Пускай, иногда сложной и запутанной, но это прочно стало неотъемлемой частью их жизни. И если к проникновению Курт с самого начала относился достаточно благосклонно, то чтобы сделать оральные ласки привычным аспектом их постельных взаимоотношений Блейну пришлось приложить немало усилий. И если бы только эротических... В первый раз, ни о чем не думая и вообще в глубине души не сомневаясь в том, что Курт такую инициативу оценит положительно, темноволосый парень получил по носу спешно сдвинутыми коленками. Благодаря этому он быстро научился тому, что к чужим границам стоит относиться с уважением.
И быстро осознал, что придется сначала Курта ещё и уговаривать, чтобы он не смущался принимать подобные интимные жесты. Все усложнялось и тем, что Блейн, как водится, был подкован сугубо теоретически. Впрочем, спустя несколько полу разговоров и местами нелепых и неловких попыток самого процесса, парни пришли к некоторому согласию в этом вопросе. Хотя, признаться честно – несказанно облегчил дело первый полученный таким образом оргазм Хаммела. Чем Андерсон, несомненно, гордился.
Удивительным было то, что научиться делать это для своего парня Курт был вовсе не против. И если брюнет просил его – никогда не отказывал. Но и никогда сам не предлагал, поэтому Блейн старался не злоупотреблять, но, черт возьми, это было так непросто… В тайне Андерсон надеялся ещё поработать над этим вопросом. Впрочем, какие уж тут тайны? Брюнет никогда не скрывал, что любил удовольствие и любил секс. И всегда осваивал новые возможности в этой сфере с завидным энтузиазмом.
И их нынешняя поза, определенно, была чем-то новым. Потому что ранее всегда, когда Блейн ласкал мальчика ртом, они лежали, и Курт предпочитал утыкаться лицом в простыни и подушки, заглушая рвущиеся наружу звуки и крепко зажмурившись, не допуская и мысли о том, чтобы взглянуть вниз.
Сейчас же его голова была опущена, а руки беспорядочно ласкали шею и затылок Блейна, и, подняв глаза, брюнет мог поймать лихорадочно блестящий взгляд любовника, направленный прямо на него и наполненный обжигающим желанием, таким томным и глубоким, что собственное возбуждение сводило низ живота. Блейн принялся обводить его яички языком, целуя основание пениса, лаская дальше, влажными прикосновениями следуя к набухшей головке и снова втягивая её между губ. Отчаянные всхлипы и стоны, слышащиеся сверху, были для него лучшей стимуляцией. Курт чуть склонился над ним, и брюнет чувствовал ладони, гладящие его затылок. Руками Андерсон сжимал ягодицы Курта, поглаживая упругую кожу и пользуясь возможностью контролировать движения его бедер. Помогая себе, Блейн направил Курта навстречу своим движениям, чувствуя, как его член проникает глубже, в горло. Наконец, брюнет ощутил, как под собственными настойчивыми руками бедра Хаммела начинают сами еле заметно толкаться вперед. И, черт возьми, когда Курт начинал терять контроль и просто следовать своим желаниям, Блейн сходил с ума от удовольствия. Потому что такой Курт... Неожиданно брюнет почувствовал, как ладони Курта гладят его щеки, скользящие по возбужденной плоти, и громко застонал. От этой вибрации и от того, что Андерсон задвигал головой быстрее, Хаммел не выдержал и панически схватился за плечи любовника, потому что ощутил, как подгибаются ноги. Но Блейн, быстро почувствовавший, что парень теряет равновесие, оставил своё занятие и подхватил Хаммела, помогая ему опуститься на колени рядом с собой. Тяжелое дыхание парней несколько секунд было единственным звуком, наполнявшим комнату. Ладони брюнета скользили по плечам и спине чуть дрожащего Курта, успокаивая, лаская, просто удовлетворяя свою потребность в том, чтобы дотрагиваться до него... Взгляд Хаммела горел, и парень притянул к себе своего партнера, втягивая в поцелуй, прижимаясь ближе. Андерсон чувствовал уже болезненную потребность прикоснуться к себе и поэтому, когда отстранившийся Курт прошептал просяще и едва слышно: «Блейн...», быстро кивнул и просто ответил: «Да», потянувшись за спину Хаммела и беря со столика тюбик. Вторая его рука все ещё обнимала мальчика за талию, и Блейн усилием воли остановил себя, уткнувшись ему в шею и зашептав:
- Ты же понимаешь, что мне придется в тебя... И тебе потом нужно будет... Это может быть не слишком приятно.
- Блейн, - неожиданно твердо произнес Курт, поворачивая к нему голову и целуя в висок. – Как ты не понимаешь?.. – голос зазвучал тише, почти неразборчиво. – Я хочу тебя всего... До последнего движения, миллиметра кожи, последней капли... – этот горячечный прерывающийся шепот прошил Андерсона как электрический разряд, прошедшийся по позвоночнику.
Брюнет резко развернул парня, заставляя упереться руками в сиденье дивана и протискивая ногу между его бедер, заставив раздвинуть пошире упирающиеся в пол колени. Горячие губы Блейна терзали кожу спины, кусая и облизывая лопатки, одна рука придерживала Курта, позволяя ему принять устойчивое положение в новой позе, а второй рукой Андерсон легко откупорил смазку, выдавливая её прямо в ложбинку между ягодиц парня. Почувствовав прохладный гель на чувствительной коже, Хаммел застонал, отвлекаясь от ощущения дикой неловкости, вызванной откровенностью их позиции. Вжавшись носом между лопаток парня, Блейн собрал пальцами прозрачную субстанцию и ввел сразу два пальца, аккуратно двигая ими внутри. Курт был слишком возбужден, чтобы протестовать, и быстро ощутил знакомое томление, заставляющее желать большего, намного большего... Брюнет заворожено смотрел за собственными пальцами, растягивающими тесное отверстие, и все, о чем он мог думать, это то, что скоро он почувствует эту горячую бархатную плоть на своем члене, прямо вот так, как ощущает её сейчас пальцами... Главное на данный момент было не кончить только от одних этих мыслей. Блейн замер, переводя дыхание и проведя нежно пальцами по бедру Хаммела. Тот тоже не двигался, не торопя брюнета, и эта неожиданная пауза только сильнее оттенила бушующие эмоции и нетерпение. Дыхание Курта перехватило, когда он почувствовал, как истекающая смазкой головка прижалась к его входу, и Блейн начал проникать в него.
Брюнет хотел быть аккуратнее, давая партнеру привыкнуть к новым ощущениям, но как только почувствовал сводящее с ума давление мышц и совершенно непривычное ощущение пылающей нежной кожи, то, не в силах сдержаться, начал двигаться, входя в парня до самого основания. Хаммел задрожал, всхлипнув, и почувствовал, что если бы Блейн сейчас не начал движение, то пришлось бы его об этом умолять, потому что это горячее проникновение и яркое ощущение пульсирующей в нем плоти лишало всякой воли. Впрочем, Курт никогда не стал бы просить. И не потому, что не хотел, а просто не смог бы произнести что-то подобное. То, что он сказал ранее, и так смутило его настолько, что если бы не порыв Блейна, захлестнувший Хаммела с головой своей страстностью, то мальчик непременно попытался бы сбежать. Но громких стонов сейчас сдержать не мог. Новые ощущения пронзали его тело, так что места для мыслей и сомнений просто не оставалось. Андерсон задыхался от волн удовольствия, погружаясь каждый раз в тело любовника все резче и думая о том, что это была хорошая идея. Отличная идея. Просто, черти раздери, великолепная идея... И Курт, судя по его стонам, переходящим в крики, был полностью солидарен.
Надо сказать, что хоть в чем-то бессонные ночи, проведенные в жестком свете монитора и принесенные в жертву пучинам интернета, точно сослужили брюнету хорошую службу. Потому что информация о том, что бывают парни с чрезвычайно повышенной чувствительностью стратегически важной при интимном контакте зоны, оказалась очень полезной. Иначе, в их первый раз Курт до смерти перепугал бы Блейна своими бурными реакциями на любое проникновение. Даже когда брюнет впервые попробовал растянуть его пальцами, парень начал крупно дрожать, кусать губы и судорожно хвататься за простыни. И Андерсон решил бы, что это оттого, что слишком плохо. Но у него была ещё одна гипотеза, которая вскоре и подтвердилась – это было оттого, что слишком хорошо.Курт своей чувствительности в этом месте безумно стеснялся, Блейн же находил это трогательным и вместе с тем очень сексуальным.
Сейчас же лопатки Хаммела покрылись испариной, а сам парень стонал во всю силу своих певческих легких, и такая реакция была вполне объяснима... Впрочем, объяснима или нет – это было на данный момент совершенно неважно, потому что перевозбужденные и безумно подстегиваемые новостью ярких ощущений парни уже были близки к своему пику.
Колени Курта, упирающиеся в ковер, от толчков чуть разъезжались, скользя по текстильному покрытию, отчего ему не произвольно приходилось прогнуться сильнее, делая их позу ещё более непристойной. Блейн только довольно стонал и крепко сжимал пальцами ягодицы мальчика, двигаясь в нем в сумасшедшем ритме.
- Курт... Курт... – еле прорывалось сквозь его тяжелое дыхание заветное имя, так отчаянно и зовуще, наполнено такой тоской и страстью одновременно, что Хаммелу казалось, что он слышит только этот шепот, сводящий все его внутренности сладкой дрожью.
Андерсон наклонился вперед, прижимаясь грудью к спине Курта, но не убирая рук с его бедер. Повинуясь неконтролируемому порыву, Блейн зашептал ему во взмокший затылок, задевая его губами:
- М... В тебе так горячо...
Хаммел в ответ только высоко всхлипнул, откидывая голову назад и ища губы Блейна. Темноволосый парень тут же приник к партнеру в поцелуе, который получался совершенно беспорядочным и судорожным, но доводящим Андерсона до точки кипения. Он быстро отстранился, чтобы не причинить Курту боли – подкатывающая разрядка заставляла стиснуть зубы – и, сжав пальцы на его коже, толкнулся последний раз, ощущая накрывающую его волну оргазма. Хаммел, ошеломленно ощутивший, как Блейн изливается внутри него, широко распахнул глаза и, застыв на секунду, выгнулся, неожиданно низко простонав, и кончил вслед за ним. Блейн успел подумать, что не видел ничего более волнующего, чем эта прогнувшаяся спина, прежде чем повалиться вперед, обнимая Курта поперек груди и сливаясь с ним в шумном дыхании.
Блейн уперся рукой в диван и повернул голову, прижимаясь к Курту щекой:
- Это... Это было...
- Да, - кивнул Курт, опиравшийся на локти и постепенно приходящий в себя. Немного помолчав, он тихо попросил, намекая, чтобы парень его отпустил:
- Мне нужно в душ.
- Нет, - вдруг твердо отозвался брюнет. Не меняя положения, он чуть сильнее сжал объятия. Как никогда он ощущал, что не хочет, чтобы Курт оставался сейчас один. Тем более, Андерсон знал, что его парню после секса нравились ленивые валяния, а вовсе не бодрящие водные процедуры. – Давай полежим вместе, - мягче договорил бывший Соловей.
- Но... – было слышно, что парень растерялся. - Я испачкаю все, - нехотя пояснил он. – Мне нужно...
- Не нужно, - прервал его Блейн, немного отстраняясь и оглядываясь. – Я видел здесь влажные салфетки.
- Блейн... – Курт склонил голову, и было отчетливо видно, как пылают его уши и шея.
Брюнет снова наклонился к нему и погладил плечи, прижимаясь щекой к его виску:
- Пожалуйста, Курт, позволь мне, - он нежно коснулся губами его уха. Сейчас ему казалось самой важной вещью в мире, чтобы Курт доверился ему в этом.
Тот скованно едва заметно кивнул и сжал кулаки. Блейн, наконец, полностью отстранился, выходя из тела мальчика и ощущая, как он вздрагивает от этого. Пока брюнет искал салфетки, Хаммел покорно дожидался его, не меняя позы. Андерсон аккуратно обнял его, чувствуя, что Курт снова колеблется и чуть дрожит.
- Тихо, тихо... – успокаивающе зашептал Блейн, мягко касаясь заветного местечка влажной поверхностью салфетки, чтобы вытереть собственную сперму. Курт молча терпел, излучая напряжение. Андерсон продолжал своё занятие, то целуя затылок и плечи партнера, то следя за тем, что делает. И кто бы мог подумать, что такое, на первый взгляд, малопривлекательное занятие, будет настолько... эротичным. Темноволосый парень ощущал, как мальчик в его руках уязвим сейчас, насколько открыт, и что это даётся ему намного сложнее, чем любая их близость. И от этого накрывало волной сумасшедшей нежности. Блейн двигался, продолжая что-то нашептывать, оставляя на коже мягкие поцелуи, действуя внизу очень деликатно и постепенно погружая Курта в ощущение чувственной игры. Все прикосновения, все ощущения сейчас были настолько другими, наполненные смыслом и каким-то трепетом. Андерсон думал о том, что не хочет, чтобы у их доверия были границы «до» и «после», хотел чтобы оно было во всем.
Закончив через некоторое время, брюнет уложил парня на диван, устраиваясь рядом и крепко обнимая. Хаммел лежал, не двигаясь и не поднимая взгляда. Молчание напрягало и заставляло судорожно размышлять о том, что он, кажется, перешел черту. Они и так сделали громадный скачек. Но тут Курт прижался плотнее, устраивая свою голову у него на груди, и негромко, но искренне проговорил:
- Спасибо.
Андерсон ощущал, как все тело мальчика расслабилось и как собственное сердце успокаивается. В комнате разлилось умиротворение двух людей, нежащихся в объятьях друг друга.
- С новосельем, Блейн, - улыбнулся парень.
И, пожалуй, только теперь брюнет понял, что в переезде главное вовсе не коробки и не чьё-то разрешение. Главное - то, что это не просто условность. Это действительно новая жизнь. И это перемены – отрицать которые глупо, и которым надо просто смело взглянуть в лицо.
- С новосельем, Курт, - он поцеловал его в макушку и блаженно прикрыл глаза, чувствуя ответный поцелуй.

@темы: Фанфики: макси, Персонаж: Блэйн, Персонаж: Курт, NC-17